Апелляционное определение Свердловского областного суда от 13.03.2018 по делу N 22-1267/2018 Приговор: Ст. ст. 30, 228.1 УК РФ (приготовление/покушение; незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов...). Определение: Приговор изменен, из показаний свидетелей исключена ссылка на сведения, полученные ими при беседах с осужденными, наказание снижено, окончательно осужденному-1 назначено наказание в виде 13 лет 9 месяцев лишения свободы, осужденному-2 - 14 лет 6 месяцев лишения свободы.
СВЕРДЛОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 13 марта 2018 г. по делу N 22-1267/2018
Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда в составе: …
рассмотрела в открытом судебном заседании с применением системы видеоконференц-связи уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя В.Н.В., апелляционным жалобам осужденных Ю.Х., Ю.К., адвокатов К.Р.Р., К.В.А., поданным на приговор Богдановичского городского суда Свердловской области от 13 декабря 2017 года, которым
Ю.Х.,
родившийся <...> в <...>
<...>, ранее не судимый,
осужден за совершение четырех преступлений, предусмотренных п. "а", "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, к 9 годам лишения свободы за каждое, по п. "а" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 9 годам лишения свободы; по п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 11 годам лишения свободы, по ч. 3 ст. 30, п. "а", "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 7 годам 6 месяцам лишения свободы; на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний по совокупности преступлений окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 14 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Мера пресечения в виде заключения под стражу оставлена прежней, срок отбытия наказания постановлено исчислять с 13 декабря 2017 года с зачетом в срок наказания времени содержания под стражей с 03 февраля 2017 года по 12 декабря 2017 года включительно;
Ю.К.,
родившийся <...> в <...>, ранее не судимый,
осужден за совершение четырех преступлений, предусмотренных п. "а", "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, к 9 годам 6 месяцам лишения свободы за каждое, по п. "а" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы; по п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 11 годам 6 месяцам лишения свободы, по ч. 3 ст. 30, п. "а", "б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ к 7 годам 6 месяцам лишения свободы; на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний по совокупности преступлений окончательно назначено наказание в виде лишения свободы на срок 14 лет 8 месяцев с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении изменена на заключение под стражу, взят под стражу в зале суда, срок отбытия наказания постановлено исчислять с 13 декабря 2017 года.
Разрешена судьба вещественных доказательств, распределены процессуальные издержки.
Заслушав доклад судьи И.Е.Н., выступления осужденных Ю.Х., Ю.К. и их защитников адвокатов М.А.М. и К.В.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб с просьбой об отмене приговора и направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство, выступление прокурора Б.М.В., просившего об изменении приговора со смягчением наказания по доводам апелляционного представления, судебная коллегия
установила:
Ю.Х., Ю.К. виновны в совершении шести незаконных сбытов наркотического средства, группой лиц по предварительному сговору, с использованием электронных, информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть "Интернет"), четыре из которых - в значительном размере, один - в крупном размере; и в покушении на незаконный сбыт наркотического средства в значительном размере, по предварительному сговору группой лиц. Преступления совершены ими в <...> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
Для совершения каждого преступления Ю.Х. при помощи планшета <...> и системы <...> обращался к поставщику наркотиков под интернет-псевдонимом <...> и договаривался о поставке наркотиков через "закладку". Наркотики Ю.К. забирал из тайников в г. Екатеринбурге, доставлял в столярную комнату на <...> в <...>, где Ю-вы вместе фасовали наркотики, размещая в "закладки" в <...> и сообщая адрес потребителям после оплаты на счета платежной системы Visa <...>.
В период с <...> до 18.10 <...> Ю-вы в целях сбыта приобрели производное N-метилэфедрона массой не менее 0,411 грамма в значительном размере, которое упаковали и положили в тайник в основание столба ЛЭП около <...>. с 16.43 под ником <...> Ю-вы подыскали покупателя <...> действующего в качестве закупщика при проведении ОРМ "Проверочная закупка", который перевел 1400 рублей на указанный ими счет <...>. и получил адрес "закладки", откуда с 17.16 до 18.10 забрал наркотическое средство, выдав его в УФСКН.
В период времени с <...> до 20.00 <...> Ю-вы приобрели в целях сбыта производное N-метилэфедрона, массой не менее 0,61 грамма в значительном размере, которое упаковали и положили в тайник между поддонами в проулке от <...>. с 18.00 под ником <...> Ю-вы подыскали покупателя С, который перевел 1300 рублей на указанный ими счет <...>, получил адрес "закладки", откуда с 18.00 до 20.00 забрал наркотическое средство, с которым задержан в <...>.
В период времени с <...> до 18.30 <...> Ю-вы приобрели в целях сбыта производное N-метилэфедрона, массой не менее 0,381 грамма в значительном размере, которое упаковали и положили в тайник в трещине камня напротив <...>. с 15.00 под ником <...> Ю-вы подыскали покупателя 18, который перевел 1300 рублей на указанный ими счет <...>. и получил адрес "закладки", откуда с 17.28 до 18.30 забрал наркотическое средство, с которым задержан в <...>.
В период времени с <...> до 14.00 <...> Ю-вы приобрели в целях сбыта производное N-метилэфедрона, массой не менее 0,07 грамма, которое упаковали и положили в тайник в траву под правой нижней петлей ворот гаража у <...>. с 09.00 под ником <...> Ю-вы подыскали покупателя В, который перевел 1500 рублей на указанный ими счет <...>. и получил адрес "закладки", откуда с 13.00 до 14.00 забрал наркотическое средство, с которым задержан в <...>.
В период времени с <...> до 14.50 <...> Ю-вы приобрели в целях сбыта производное N-метилэфедрона, массой не менее 2,04 грамма в крупном размере, которое упаковали и положили в тайник около металлического столба возле <...>. с 11.00 под ником <...> Ю-вы подыскали покупателя 14, который перевел 2800 рублей на указанный ими счет <...>. и получил адрес "закладки", откуда с 12.15 до 14.50 забрал наркотическое средство, с которым задержан в <...>.
В период времени с <...> до 21.00 <...> Ю-вы приобрели в целях сбыта производное N-метилэфедрона, массой не менее 0,52 грамма в значительном размере, которое упаковали и положили в тайник около опоры газовой трубы <...>. справа от <...>. с 09.43 до 13.00 под ником <...> Ю-вы подыскали покупателя 13, который в 13.23 перевел 2798 рублей на указанный ими счет <...>, а <...> в 18.58 Ю-вы сообщили ему адрес "закладки", откуда 13 в период с 18.58 до 21.00 забрал наркотическое средство, с которым задержан в <...>.
В период времени со <...> до 03.20 <...> Ю-вы в целях сбыта приобрели производное N-метилэфедрона, массой не менее 0,86 грамма в значительном размере, которое упаковали в тканевую перчатку, положив ее под колесо телеги напротив <...>. в период с 3.20 до 3.44 наркотическое средство обнаружено в ходе ОРМ "Наблюдение" и изъято.
В апелляционной жалобе осужденный Ю. К указывает, что суд не изучил все показания и обстоятельства, не исследовал его амбулаторную карту, содержащую сведения о причине обращения к психиатру <...> в подтверждение показаний о применении сотрудниками полиции психологического насилия, наручников и угрозы оружием в ходе обыска по <...>, что привело к самооговору. Полагает, что суд не устранил в этой части противоречия в показаниях И понятых и сотрудников полиции. В ходе очной ставки 17 отрицал наличие у него оружия, тогда как из Нацгвардии подтвердили наличие у него травматического пистолета, похожего на пистолет М., именно этим оружием 17 угрожал при обыске, принуждая к самооговору. Сокрытие этого свидетелем указывает на его заинтересованность, поэтому показания 17 не могли быть положены в основу приговора. Суд не обратил внимания на противоречия в его (Ю.К.) показаниях на предварительном следствии, хотя <...> они были скопированы из объяснения, данного в стрессовом состоянии, а его показания при проверке на месте происшествия свидетельствуют лишь о непричастности к сбыту наркотиков. Просит приговор отменить, дело направить на новое расследование.
В апелляционной жалобе адвокат К.В.А. оспаривает законность приговора ввиду несправедливости, несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и неправильного применения уголовного закона. Не согласен с тем, что суд не принял мер для назначения экспертизы по результатам психофизиологического исследования, проводившего это исследование специалиста 29 необоснованно допросил как свидетеля, нарушив этим полноту, всесторонность и объективность судебного заседания, ее показания о методике исследования и отрицательных результатах причастности к преступлению Ю.К. не были проверены, а вывод об отсутствии применения к нему оружия сделан исключительно по показаниям сотрудников полиции, без допроса врачей и истребования выписного эпикриза. Считает нарушенной процедуру получения у Ю.К. признательных показаний с фиксацией на телефон, о чем в протоколе обыска нет отметки. Считает нарушением осуществление одновременно оперативно-розыскной и процессуальной деятельности оперуполномоченными полиции, которые после возбуждения уголовного дела без отдельного поручения следователя провели одновременно ОРМ, в том числе опрос, и процессуальные действия - получение явок с повинной. Усматривает нарушение уголовного закона в том, что в обвинении действия Ю-вых не индивидуализированы и не подтверждены совокупностью доказательств, поэтому ошибочно вменены самостоятельные преступления, а не единое продолжаемое преступление, состоящее из тождественных действий с одной целью сбыта, охватываемого единым умыслом. Ссылается на показания Ю.Х. о совершении им единого преступления для получения дохода от сбыта курительной смеси одинакового качества, приобретаемой у одного поставщика, реализуемой единым способом и по единой цене, в небольшие промежутки времени, с одними и теми же умыслом, мотивами и целями. Просит в отношении Ю.К. приговор отменить и оправдать его.
В апелляционной жалобе адвокат К.Р.Р. просит приговор отменить ввиду несоответствия выводов установленным судом фактическим обстоятельствам дела, неправильного применения уголовного закона, фундаментальных нарушений уголовно-процессуального закона, несправедливости приговора.
Указывает, что все преступления совершены на территории <...>, поэтому уголовные дела по фактам сбыта наркотиков С., 18 и 13 незаконно возбуждены следственными органами <...> с нарушением территориальной подследственности, что в этой части влечет прекращение уголовного преследования. Считает несостоятельной ссылку на ч. 5 ст. 151 УПК РФ, которая разрешает вопросы видовой, а не территориальной подследственности, регулируемой ст. 152 УПК РФ о том, что предварительное расследование производится по месту совершения преступления.
Просит о прекращении уголовного преследования и по факту сбыта наркотика <...> поскольку уголовное дело было возбуждено следователем УФСКН, а решение о возобновлении производства принимал уже следователь СО ОМВД России по <...>, в отсутствие решения прокурора о передаче уголовного дела в порядке п. 12 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, что влечет признание незаконными всех следственных действий и обвинительного заключения. Полагает, что не свидетельствуют об отсутствии нарушений представленные прокурором документы о передаче уголовных дел в полицию в связи с ликвидацией УФСКН.
Считает, что у суда были основания для возвращения прокурору уголовного дела, поскольку является незаконным обвинительное заключение, утвержденное должностным лицом, отвод которому не разрешен в установленном законом порядке. При выполнении ст. 217 УПК РФ он узнал о прекращении досудебного соглашения с Ю. Х о сотрудничестве и, считая это незаконным, заявил прокурору <...> и его заместителям отвод, который разрешен следователем, а не вышестоящим прокурором. Полагает о неполном ознакомлении в порядке ст. 217 УПК РФ с материалами дела, поскольку не были предъявлены конверт с постановлением о сохранении в тайне данных свидетеля <...> судебные решения о разрешении ОРМ "Прослушивание телефонных переговоров" и бумажные носители записи переговоров. Суд нарушения не устранил, его выводы в этой части противоречат материалам дела, указывая на обвинительный уклон.
Кроме того настаивает, что при заключении с Ю.Х. досудебного соглашения о сотрудничестве прокурор нарушил ст. 11 УПК РФ и право на защиту, не разъяснив Ю.Х. положения ст. 46, ст. 47, ст. 317.7, ст. 317.8, ч. 2.1 ст. 317.3 УПК РФ, что свидетельствует о незаконности применения последствий несоблюдения такого досудебного соглашения. Расценивает как ничтожное постановление о прекращении досудебного соглашения, приобщенное прокурором в судебном заседании, утверждает о фальсификации в нем подписи защитника, что указано в заключении специалиста, которое суд приобщить отказался, нарушив принцип состязательности. Полагает, что ввиду отсутствия законного прекращения досудебного соглашения следователь, прокурор и суд должны были выполнить положения закона, регулирующие принятие решений при наличии досудебного соглашения о сотрудничестве, их неисполнение лишило Ю.Х. права просить о применении ч. 2 ст. 62 УК РФ. Считает, что устранение таких нарушений возможно только в стадии досудебного производства, но суд, нарушив требования ст. 307 УПК РФ, не дал оценки этим доводам и сведениям о фактическом соблюдении Ю.Х. условий досудебного соглашения: по сведениям Ю.Х. в жилище 1 проведен обыск и изъяты наркотики, на следствии и в судебном заседании он изобличал 1, в итоге осужденного за сбыт наркотических средств; оперуполномоченный Т. пояснил, что рапорт о несоблюдении условий досудебного соглашения написал с чужих слов.
Полагает, что приговор обоснован недопустимыми доказательствами. Ссылаясь на положения ст. 61, 62 УПК РФ, ФЗ "О полиции", "Об оперативно-розыскной деятельности", утверждает о том, что оперуполномоченные 22, 17, 12 должны были самоустраниться от участия в сборе доказательств обвинения, поскольку ранее были допрошены в качестве свидетелей; и подлежали отводу от участия в следственных действиях, так как участвовали в оперативно-розыскной деятельности, результаты которой стали основанием для проведения обысков и осмотров, в которых эти же лица принимали участие, а 17 в ходе обыска также провел и опрос Ю.К., зафиксированный на видеозаписи, приобщенной к делу на диске. Считает, что со <...> задержанные братья Ю-вы фактически находились в статусе подозреваемых, а потому имели право пользоваться помощью защитников. Однако при проведении обысков Ю. и их родным И. Ъ. 25 не было разъяснено право на защиту, а обыск в присутствии Ю.К., Ъ. проведен в отсутствие титульного владельца квартиры в нарушение ч. 11 ст. 182 УПК РФ. Просит признать недопустимыми доказательствами протоколы обысков жилища и помещений, осмотров места происшествия, решения о приобщении изъятых предметов как вещественных доказательств и заключения экспертов об их исследовании.
Указывает на отсутствие в материалах дела судебного разрешения на прослушивание телефонных переговоров Ю-вых, бумажного носителя записи переговоров, что влечет признание недопустимыми доказательствами результатов такого ОРМ, протокола осмотра и прослушивания фонограммы, протокола допроса Ю.Х. по обстоятельствам переговоров. Полагает о нарушении ч. 9 ст. 166 УПК РФ, что влечет признание недопустимым доказательством протокола допроса свидетеля под псевдонимом "Ь". Не могут являться доказательствами явки с повинной Ю-вых и их опросы после задержания, которые Ю-вы не подтвердили в суде, в отсутствие защитников они получены оперативниками 12 и 22, которые были ранее допрошены как свидетели и потому подлежали отводу от участия в деле. Оспаривает материалы оперативно-розыскных мероприятий и полученные на их основании протоколы, поскольку их проведение не соответствовало задачам ОРД и нарушало право граждан на защиту. В приговоре этим доводам защиты оценки не дано.
Считает, что оперативные сотрудники полиции, давая показания о действиях Ю-вых, которые они наблюдали <...> при проведении ОРМ "Наблюдение", рассекретили охраняемую законом тайну, нарушив установленный для этого порядок, поскольку материалы ОРД переданы следователю в отсутствие необходимых постановлений.
По мнению автора жалобы, суд не дал в приговоре оценки доводам защиты о наличии единого продолжаемого преступления, поскольку в обвинении указаны тождественные действия, совершенные с единым умыслом, продажа одного вида наркотического средства из одной партии и приобретение наркотиков у одного и того же поставщика для последующей продажи. Не учтены доводы защиты об отсутствии в действиях Ю.Х. квалифицирующего признака "группой лиц по предварительному сговору", поскольку Ю.К. к совершению преступлений не причастен, доказательств его вины не имеется, он даже не был заключен под стражу, в основу приговора суд положил показания подсудимых, в которых они себя вынужденно оговорили, а также показания оперативных сотрудников полиции и следователя 24 о существе первых пояснений Ю-вых.
Указывает на нарушение судом требований о справедливом и беспристрастном разбирательстве, приговор противоречив, основан на взаимоисключающих и недопустимых доказательствах, которые частично судом не исследованы, ходатайства защиты о приобщении доказательств были отклонены.
Полагает, что допущенные нарушения могут быть устранены судом апелляционной инстанции, поэтому просит приговор изменить, квалифицировать действия Ю.Х. как одно продолжаемое преступление, исключив квалифицирующий признак "по предварительному сговору группой лиц", и снизить наказание, учитывая активное способствование раскрытию другого преступления в сфере сбыта наркотических средств и изобличению лица, его совершившего.
В апелляционной жалобе осужденный Ю.Х. считает приговор несправедливым и чрезмерно суровым. Указывает на частичное признание вины, поскольку не совершал преступления, предусмотренного п. "г" ч. 4 ст. 228.1 УК РФ. Настаивает, что никогда не продавал наркотические средства весом свыше 1 грамма, ссылается на показания свидетеля 14 о том, что им было оплачено приобретение 1 грамма наркотика, который на месте "закладки" он не нашел, а потому подобрал чужую "закладку" с похожим веществом массой 2,04 грамма. Просит учесть деятельное раскаяние, положительные характеристики по месту жительства, наличие малолетнего ребенка и участие в его воспитании, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, и то, что к административной и уголовной ответственности ранее не привлекался, следствию не препятствовал, пытался заключить досудебное соглашение о сотрудничестве, в чем ему отказали.
В возражениях государственный обвинитель В.Н.В. просит апелляционные жалобы осужденных и их защитников оставить без удовлетворения, приговор суда изменить только по доводам апелляционного представления.
В апелляционном представлении государственный обвинитель старший помощник прокурора Богдановичской городской прокуратуры В.Н.В. считает, что судом неправильно применен уголовный закон, существенно нарушены нормы уголовно-процессуального закона, что повлияло на вынесение законного и обоснованного решения. Указывает, что за покушение на сбыт наркотических средств Ю.Х. Ю.К. назначено наказание, максимально возможное с учетом положений ч. 1 ст. 62, ч. 3 ст. 66 УК РФ. Таким образом, суд не учел иных смягчающих наказание Ю.Х. обстоятельств - малолетний ребенок на иждивении, частичное признание вины и раскаяние, а в отношении Ю.К. - данных о личности, приведенных в приговоре: характеризуется удовлетворительно, имеет постоянное место работы, женат, не судим, к уголовной ответственности привлечен впервые. Просит изменить приговор и снизить Ю. срок наказания по ч. 3 ст. 30, п. "а, б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ и ч. 3 ст. 69 УК РФ.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений против них прокурора и доводы апелляционного представления, заслушав выступления сторон, судебная коллегия приходит к выводу, что приговор суда подлежит изменению по доводам государственного обвинителя.
Вопреки мнению авторов жалобы, фактические обстоятельств дела судом установлены правильно, им соответствуют выводы суда о виновности Ю-вых в совершении преступлений, за которые они осуждены. Выводы надлежаще мотивированы, основаны на достаточной совокупности допустимых и достоверных доказательств, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре, где они проанализированы и верно оценены в соответствии с требованиями закона, в том числе ст. 88, 89, 14, 77, 252 УПК РФ, оснований не согласиться с их оценкой не имеется.
Судебная коллегия считает несостоятельными доводы апелляционных жалоб, направленные на переоценку доказательств и выводов суда.
Вопреки доводам адвоката К.Р.Р., все доказательства, приведенные в приговоре, исследованы судом непосредственно, каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона на стадии предварительного и судебного следствия не допущено, требования о справедливом и беспристрастном судебном разбирательстве, принципы состязательности и равноправия сторон не нарушены, все заявленные ходатайства судом разрешены правильно и в установленном законом порядке, права сторон соблюдены.
В судебном заседании подсудимые Ю-вы изменили показания, заявив о невиновности Ю.К., который ранее был вынужден признавать вину ввиду применения к нему при проведении обыска недозволенных методов ведения следствия.
Ю.К. заявил, что все показания об обстоятельствах сбыта наркотиков давал со слов Ю.Х., который единолично совершал преступления. Перекидывая перчатку, полагал, что в ней находятся банковские карты, о наличии наркотиков не знал.
Ю.Х. подтвердил свою причастность к сбыту наркотиков, утверждая о совершении всех действий с единым умыслом. Не оспаривал обстоятельства содеянного, за исключением крупного размера наркотика, проданного 14, который вместо указанной им "закладки" подобрал чужую. Последовательно сообщал, что с целью перепродажи раз в месяц или в два приобретал наркотические средства партиями, в среднем по 20 - 40 грамм на сумму 30000 - 60000 рублей, из чего получалось от 20 до 40 закладок. Партию продавал примерно за месяц. В период с ноября 2015 года по ноябрь 2016 года включительно приобретал наркотик 5 или 6 раз. Привозил наркотики в дом родителей, где в подсобке фасовал в упаковки "зип-лок" и продавал, места "закладок" сообщал дистанционно посредством сети "Интернет", использовал ники <...> оплата поступала через "QIWI-Wallet", где имелось шесть счетов, а также на банковские карты третьих лиц. Дважды деньги от продажи наркотиков на общую сумму около 100000 рублей поступали на банковскую карту банка "УБРиР", зарегистрированную на имя И. В. осуществление досудебного соглашения говорил о причастности брата к сбыту наркотиков лишь потому, что желал изменения себе меры пресечения.
Вопреки доводам авторов жалоб, в основу приговора обоснованно положены показания Ю-вых на предварительном следствии, когда в присутствии защитников они последовательно признавали вину в совершении преступлений при тех обстоятельствах, которые им инкриминированы, а также их показания в судебном заседании, не противоречащие ранее данным об обстоятельствах совершенных ими преступлений. Нарушений при оглашении показаний п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ судом не допущено.
Из показаний подозреваемого Ю.К. от <...> следует, что они очень детальны и подробны о том, что в начале ноября 2015 года он и Ю.Х. решили вместе продавать наркотики через "Интернет" и сеть ICQ. На общие деньги приобрели планшет "SUPRA" с 4 сим-картами, зарегистрировали "QIWI-Wallet", купили электронные весы, скачали на планшет программу "Телеграмм" с регистрацией на <...>, связались с пользователем <...> у которого приобретали наркотик под названием "СК". В его обязанности входило приобретение наркотиков у оптовика, оформление сим-карт для привязки QIWI-счета и банковских карт на третьих лиц для зачисления денег с QIWI-кошельков, доставка наркотика из г. Екатеринбурга на <...> в <...> для фасовки вместе в пакеты равным количеством на 4 недели. Затем он и Ю.Х. делали "закладки", находили покупателей и поочередно продавали наркотики через аккаунт в ICQ, где для конспирации меняли ники: первый <...>, с марта 2016 по май 2016 года - <...>, с июня 2016 года - <...>, о чем постоянных клиентов предупреждали. С 20-х чисел января 2017 года использовали ник "ДобрыйБро", продав остатки наркотиков через 7 "закладок". Использовали разные банковские карты на имя 4, 5, И., поровну делили деньги после их обналичивания.
Судебная коллегия не усматривает противоречий в показаниях Ю.К. на предварительном следствии, ссылка на объяснение несостоятельна, поскольку данный документ судом не исследован и доказательством не является. Показания при проверке на месте происшествия касаются только версии защиты по факту <...> и не могут влиять на оценку показаний по всем обстоятельствам совершенных преступлений.
Являются надуманными заявления Ю.К. жалобах о том, что приведенные выше обстоятельства он узнал со слов брата. Установлено, что братья Ю-вы задержаны сотрудниками полиции одновременно и для них неожиданно, поэтому подробное обсуждение ими деталей показаний было маловероятно. Явка с повинной Ю.К. дана за 2 часа до явки с повинной Ю.Х., который и показания в качестве подозреваемого давал позднее - лишь <...>.
Первоначальные показания Ю.Х. на предварительном следствии были аналогичны показаниям Ю.К. Дополнительно им было указано, что в декабре 2015 года именно он предложил К заняться совместным сбытом наркотика в <...>, разработал схему преступлений, поручив Ю. К, как активному пользователю электронных технологий, подыскивать сбытчиков и приобретать наркотики, перевозить их для фасовки в <...> этом сам Ю.Х. должен был в <...> раскладывать наркотики в тайники, а Ю.К. переписываться с покупателями и получать оплату. В планшет <...> с целью конспирации загрузили и программу "Орбот", которая производит шифровку IP-адреса. Последний раз наркотики из г. Екатеринбурга Ю.К. привез в январе 2017 года.
Из показаний Ю.Х. в качестве обвиняемого от <...> следует, что он подтвердил признательные показания о совершении преступлений в группе с Ю.К., подробно и конкретно перечислил обязанности каждого члена группы, средства и способы конспирации деятельности по сбыту наркотиков, применяемые программы, называл конкретные номера сим-карт и счетов, операторов сотовой связи. Указывал, что для мобильности иногда сам перевозил К. с наркотиками "СК" из г. Екатеринбурга в <...>, лично управлял счетами "QIWI-Wallet" на <...>, <...> он просил К. убрать под телегу перчатку с наркотиком, о чем тот знал и просьбу выполнил.
Такие признательные показания осужденных, полученные в присутствии защитников, суд верно оценил как правдивые, последовательные и непротиворечивые, положив в основу приговора как допустимые и достоверные доказательства. У суда не имелось оснований сомневаться в добровольности данных Ю-выми показаний, поскольку заявления защиты и осужденных об оговоре и самооговоре являются голословными и противоречат собранным доказательствам, никаких противоречий в их признательных показаниях не содержится, иная оценка этих показаний не основана на конкретных фактах.
Доводы защиты о получении показаний Ю.К. путем применения к нему психологического насилия со стороны оперуполномоченных полиции были тщательно проверены и не нашли своего подтверждения, а потому обоснованно признаны судом линией защиты, которая опровергнута представленными доказательствами.
Так, свидетель И. сообщила суду, что при обыске на Ю.К. оказывали давление путем интонации при формулировании вопросов. Спустя сутки сын рассказал ей о насилии, которое применили к нему сотрудники полиции.
Однако суд правильно оценил такие показания И критически, поскольку на предварительном следствии <...>, <...> она последовательно поясняла, что при обыске <...> в ее присутствии Ю.К. давал пояснения о том, что в столярной мастерской совместно с Ю.Х. развешивали по дозам и продавали наркотические средства, которые вместе приобретали в г. Екатеринбурге с использованием планшета через сеть "Интернет". Никаких заявлений о применении к сыну насилия свидетель не делала на протяжении длительного времени.
Свидетели 12, 22, 2, 8, 17 давали суду показания о том, что как сотрудники полиции <...> осуществляли задержание Ю-вых и присутствовали при обыске по <...>. Не применяли к Ю. насилие, угрозу оружием или иные методы незаконного ведения дознания, не понуждали их к даче показаний или написанию явок с повинной. Пояснения об участии в сбыте наркотических средств Ю.Х. и Ю.К. давали добровольно, в их присутствии К об этом рассказал своей матери, когда та спросила о происходящем.
2 подтвердил, что все оперативные сотрудники действовали по поручению следователя в рамках возбужденного уголовного дела.
Свидетели 6, 7 подтвердили, что <...> присутствовали как понятые при обыске в <...>, когда Ю.К. сам все рассказывал, как на столе мастерской вместе с братом Х. фасовали наркотики, которые приобретали в г. Екатеринбурге путем "закладок" через "Интернет" и ICQ, продавали в <...>. Никакого давления на Ю.К. сотрудники полиции не оказывали, их вопросы носили лишь уточняющий характер, он сказал, что на банковские карты приходили деньги за наркотики, извинялся перед матерью и просил у нее прощения.
Несостоятельны доводы Ю.К. о том, что его обращение к психиатру подтверждает причины самооговора, что можно увидеть в амбулаторной карте. Из полной медицинской справки следует, что с <...> по <...> имели место обращение Ю.К. и его лечение у врача-психиатра по поводу острого тревожного расстройства, связанного со стрессом. Между тем в данный период было возбуждено уголовное дело, проведены многочисленные следственные действия и арестован Ю.Х. предъявлено обвинение самому Ю.К. Поэтому, оценивая эту справку в совокупности со всеми обстоятельствами и доказательствами, суд правильно указал, что факт обращения к врачу не может служить доказательством версии защиты о получении признания Ю.К. под давлением сотрудников полиции.
Ссылка на противоречивость показаний И понятых, сотрудников полиции и обстоятельств задержания Ю-вых - голословна. Суд тщательно проанализировал все показания, установил фактические обстоятельства и дал им оценку.
Согласно справке инспектора ОЛРР Управления Росгвардии, у 17 и 8 имеется оружие самообороны. 17 не отрицал, что имеет личный травматический пистолет, но хранит его дома и на службу не берет ввиду отсутствия к тому необходимости, поскольку имеет доступ к табельному оружию.
Согласно справке ОМВД РФ по <...>, за сотрудниками полиции 17, 8, 2, 22, 24 закреплено табельное боевое оружие - пистолет М., которое им не выдавалось на постоянное ношение, ни <...>, что видно по книге выдачи и приема вооружения.
Вопреки доводам защитника К.В.А., у суда не было оснований для назначения экспертизы по результатам психофизиологического исследования и допроса 27 как специалиста, учитывая положения ч. 1 ст. 58 УПК РФ. Из показаний 27 как свидетеля следует, что Ю. К при проверке его пояснений ответил отрицательно на все вопросы о том, располагает ли он информацией в подтверждение версии защиты и доводов о вынужденном самооговоре, о непричастности к преступлениям (т. 9 л. д. 48 - 49). Таким образом, ссылки защиты на пояснения М. в подтверждение своей версии не могут быть признаны состоятельными.
По заявлениям Ю.К. о незаконных действиях сотрудников полиции в установленном законом порядке проведены проверки, по результатам которых Богдановичским МРСО <...> и <...> отказано в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников полиции за отсутствием состава преступления.
Исследованные судом явки с повинной Ю-вых правильно положены в основу приговора и признаны смягчающими наказание обстоятельствами.
Отвергая доводы авторов жалоб, судебная коллегия отмечает, что эти протоколы получены от Ю-вых <...> в установленном порядке компетентными должностными лицами, с соблюдением положений ст. 142, 144 УПК РФ, при этом Ю. подробно разъяснены все их права, в том числе на участие защитника и ст. 51 Конституции РФ, от Ю-вых не поступило ходатайств об участии защитников, как и замечаний к содержанию протоколов. Явки с повинной написаны ими собственноручно, очень подробно, с указанием деталей, которые не могли быть известны лицам, не причастным к обстоятельствам преступлений, о которых они сообщили.
Оперуполномоченные 12 и 22 получили явки с повинной как сотрудники органа дознания, для чего отдельного поручения следователя не требуется.
Являются надуманными ссылки адвоката Калапова Р.Р. на нарушение ФЗ "О полиции", ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности" и невозможности участия 12, 22, как и 17 в производстве по делу, поскольку они ранее допрошены свидетелями. Судебная коллегия отмечает, что допросы этих лиц состоялись в рамках самостоятельно возбужденных уголовных дел и только по фактам задержания конкретных потребителей до того, как появилась информация о сбыте наркотиков Ю-выми: 22 допрошен <...>, 17 - <...>, 12 - <...>, а <...> он дал показания по обстоятельствам ОРМ от <...>. Таким образом, эти факты дачи ими показаний не могут влиять на допустимость фиксации ими поданных Ю-выми явок с повинной до принятия решения о соединении уголовных дел.
Вопреки заявлениям авторов жалоб, явки с повинной и признательные показания осужденных при их проверке не опровергнуты, полностью подтверждены иными доказательствами, то есть единственным доказательством их вины не стали.
В жалобах авторы необоснованно ссылаются на оценку доказательств, которые судом не исследовались ввиду отсутствия ходатайств у сторон, а потому не имелось оснований для их приведения в приговоре и проверки, как и для оценки судом апелляционной инстанции. В основу приговора обоснованно положены исследованные судом письменные доказательства, показания свидетелей в судебном заседании, а также данные ими на предварительном следствии, оглашенные с согласия сторон в установленном ст. 281 УПК РФ порядке. Содержание доказательств полно и правильно изложено в приговоре.
Свидетели 9, 18, "Ь.", 14 подтвердили суду указанную осужденными схему сбыта ими наркотиков, по которой приобретатели неоднократно покупали наркотик "Соль" в одном интернет-магазине у продавца с разными никами в ICQ <...> о смене ников он предупреждал заранее. 9 указал, что тайники в основном были в частном секторе в районе улиц <...>, последнее время приобретал "закладки" из строительной перчатки, лежащей возле бетонных плит у <...> свидетели приобретали наркотики таким образом в период с весны 2015 года по январь 2017 года.
Нельзя согласиться с утверждением адвоката Калапова Р.Р. о нарушении ч. 9 ст. 166 УПК РФ, влекущем признание недопустимым доказательством протокола допроса свидетеля под псевдонимом "Ь". В силу указанной нормы закона, в случаях, не терпящих отлагательства, постановление следователя о сохранении в тайне данных о личности участника следственного действия может быть вынесено без получения согласия руководителя следственного органа. Оснований сомневаться в наличии постановления не имеется, оно не предъявляется участникам процесса, а хранится в условиях, исключающих возможность их ознакомления с ним.
Свидетели 5, 4 подтвердили, что в 2015 году Ю.К. попросил продать ему зарегистрированные на них банковские карты <...> Они согласились, в январе 2016 года продали ему свои банковские карты, сохранив свою привязку мобильного банка. 5 сообщил, что зимой 2015 года по просьбе Ю. К продал ему и банковскую карту банка "Тинькофф", которую на его (5) имя оформлял сам Ю.К. 5 и 4 также показали, что после передачи карт Ю. К приходили СМС-оповещения о движении по переданным ему картам денег в размерах от 20 до 50 тысяч рублей, даже неоднократно в течение дня, снятие денег было постоянно. На вопросы Ю.К. говорил, что ему возвращают долги.
Согласно протоколу осмотра выписки о движении денежных средств по банковской карте <...> на имя 4 после ее передачи Ю.К. с <...> по <...> обнаружены многочисленные записи о поступлении на карту практически ежедневно значительных денежных сумм от нескольких тысяч рублей до нескольких десятков тысяч, в том числе посредством перевода <...> на общую сумму 984 200 рублей, с QIWI-кошелька <...>: <...> - 28 500 рублей; <...> - 29 000 рублей; <...> - 28 500 рублей; <...> - 24 500 рублей, просмотр операций по снятию наличных через банкоматы в г. <...>, <...> и <...> показал, что в этот же период сумма снятых денежных средств составила 1382000 рублей.
Согласно протоколу осмотра выписки о движении денежных средств по банковской карте "Альфа-банк" на имя 5 после ее передачи Ю. К за период с <...> по <...> обнаружен оборот денежных средств в сумме 405502,60 рублей, из них обналичено 403700 рублей, разовые поступления на карту составляли от 2800 до 31200 рублей с периодичность от ежедневных до нескольких дней.
Согласно протоколу осмотра выписки движения денежных средств по карте "Тинькофф Банк" на имя 5, открытой для него Ю.К., установлено, что с <...> по <...> осуществлялись зачисления денежных средств с карты QIWI на общую сумму 928590 рублей, в том числе со счета QIWI-кошелька <...>: <...> - 28700 рублей; <...> - 30000 рублей, выдача наличных на территории г. <...>, <...>.
Кроме того, нашли подтверждение и показания Ю-вых о том, что часть средств от продажи наркотиков поступила на банковскую карту, принадлежащую матери И Согласно протоколу осмотра выписки движения денежных средств по карте "УБРиР" на имя И с <...> по <...> поступило 257500 рублей, в том числе посредством перевода, имеется операция по переводу 350 рублей на номер QIWI-кошелька АО <...>, который фигурирует по фактам сбыта и зафиксирован в планшете "SUPRA", изъятом у Ю.К.
Свидетель 3 показал суду, что в период его работы оперуполномоченным полиции в <...> проверяли оперативную информацию о сбыте наркотиков в сети ICQ под никами <...> при смене ников была рассылка, что прежний ник прекращает свою деятельность и надо обращаться на новый UIN. В ходе проведенных ОРМ оперативная информация реализована, они установили, что сбытчиками наркотиков под этими никами являются братья Ю-вы. Ю. К привозил наркотические средства из г. Екатеринбурга, братья вместе фасовали их и реализовали в <...>.
Свидетели 23, 26, являвшиеся оперуполномоченными УФСКН, и лицо под псевдонимом "Ь" подтвердили порядок проведения ОРМ "Проверочная закупка" с участием закупщика "Иванова" для проверки оперативной информации о сбыте наркотиков в <...> лицом под ником "Alisk@". В январе 2016 года посредством ICQ "Ь" приобрел у этого лица в сети "Интернет" через "закладку" в <...> фольгированный сверток с наркотическим средством в пачке из-под сигарет "Петр 1". 26 уточнил наименование наркотика как "Соль", "Скорость", пачка была обмотана скотчем. "Ь" подтвердил добровольность участия в ОРМ.
Показания этих свидетелей подтверждены материалами ОРМ "Проверочная закупка", в числе которых постановления о проведении ОРМ и передаче его результатов органам следствия, акт проверочной закупки, рапорта по результатам наблюдения за закупщиком; протоколом осмотра кассового чека об оплате наркотика и упаковки с веществом в свертке, которое, согласно справке об исследовании и заключению эксперта является наркотическим средством - производным N-метилэфедрона массой 0,411 грамма.
Из показаний свидетелей С, 18, 14, 13, В следует, что производное N-метилэфедрона они приобрели при обстоятельствах дела, указанных в признательных показаниях Ю-вых.
Так, <...> С приобрел у ника <...> 0,58 грамма; <...> 18, <...> В., <...> 14 - у ника <...> (UIN <...>; <...>.) 0,381 грамма, 0,07 грамма, 2,04 грамма соответственно, оплатив деньги на абонентский <...>; 01 - <...> 13 - у ника <...> 0,52 грамма.
Вступившими в законную силу приговорами С И.В., 18, 13 осуждены по ч. 1 ст. 228 УК РФ, 14 - по ч. 2 ст. 228 УК РФ. В скончался <...>, представлена запись о смерти <...>. от <...>.
Показания приобретателей наркотиков об обстоятельствах продажи им наркотических средств подтверждены рапортами сотрудников полиции о задержании этих лиц и изъятии у них проданных Ю-выми свертков с наркотическими средствами, вид и размер которых определены справками об исследовании и заключениями экспертов; протоколами осмотра изъятых предметов (в том числе сотовые телефоны и кассовые чеки о зачислении денежных средств); протоколом осмотра телефонной переписки 13 с ником "Jim F"; показаниями свидетеля 16 о поездке с В. за "закладкой" в частный сектор <...>, где его задержали сотрудники полиции; материалами ОРМ "Наблюдение" для проверки оперативной информации о "закладке" по <...>, где был задержан В.; показаниями свидетелей 15 и 17 об обстоятельствах изъятия К. у В., проглотившего "закладку" при задержании, с его слов они узнали, что наркотик приобрел в сети "Интернет" под ником <...> у продавца, который ники часто менял.
Оценивая доводы стороны защиты о продаже 14 меньшего количества наркотика и наличии алиби у Ю.К. по сбыту наркотика 13, судебная коллегия находит их надуманными.
Из показаний свидетеля 14 установлено, что с апреля 2016 года он ежемесячно приобретал наркотик "Скорость" у ника "Добряк1" UIN <...>137 <...> оплатил 2800 рублей за грамм наркотика "Соль", сверток с 2 граммами наркотика вместо одного нашел именно по указанному продавцом адресу тайника (" <...>, возле <...> ближе к дороге железный маленький столбик, около него в траве фольга").
Свидетель 13 подтвердил, что продажа ему наркотика состоялась в 2 этапа <...>. через программу ICQ дистанционно он заказал и оплатил наркотик "Соль", но лишь на следующий день получил от продавца адрес "закладки", откуда вечером <...> и забрал приобретенное накануне наркотическое средство. Эти пояснения подтверждаются перепиской в сотовом телефоне 13, согласно которой продавец вступает в переписку и принимает заказ на наркотическое средство <...> с 9.43 до 11.36, затем с 12.57 до 13.00, после чего "пропадает". Потребитель настойчиво пытается с ним связаться до 16.39, но у него это не получается, переписка <...> завершается фразами потребителя "?????", "исходящий звонок с просьбой перезвонить", "бро, че случилось?" <...>. приобретатель продолжает настойчивые попытки связаться с продавцом: в 17.47 "бро, че за дела, где клад?" в 17.50 "Бро, так ответь", лишь после этого поступает ответ сбытчика в 17.51 "бро, все будет, соряй за задержку, в течение часа будет адрес". Адрес "закладки" поступает в 18.58 с указанием "сделал только что, так что никуда не уйдет, если сразу поедешь забирать, поторопись".
Доводы защиты о том, что Ю.К. не знал о наличии наркотического средства в перчатке, изъятой под телегой в ночь на <...>, опровергаются приведенными в приговоре доказательствами, уличающими его в обратном.
Из показаний подозреваемого Ю.Х., данных <...>, суд установил, что <...> он собрался ехать в г. Екатеринбург, предварительно решил сделать тайник с наркотическим средством для его продажи. Дома у матери по <...> из столярки забрал наркотик, расфасованный вместе с братом К, по согласованию с ним решили сделать "закладку, поместив наркотик в фольгированный сверток, пакетик "зип-лок", а затем в строительную перчатку. На <...> напротив дома увидел телегу, бросил перчатку с наркотиком в ее сторону и направился в г. Екатеринбург, позвонил по дороге Ю.К. с просьбой перепрятать перчатку с наркотиком как тайник под тракторной телегой, что К сделал и ему сообщил.
Из показаний свидетелей 12, 2, 3 суд установил, что в ноябре 2016 года они с Э проводили ОРМ "Наблюдение" за Ю-выми для проверки оперативной информации о наличии у них наркотических средств <...>. наблюдали, как Ю.Х. из окна машины в движении выбросил перчатку возле телеги недалеко от их <...>, и уехал в сторону г. Екатеринбурга. Вскоре Ю.К. вышел из дома, подобрал перчатку и убрал под левое заднее колесо телеги. Судя по переговорам братьев, в перчатке находилось наркотическое средство. При осмотре места происшествия под шиной заднего левого колеса телеги нашли перчатку с фольгированным свертком. Это подтвердили и понятые 11, 10
Приведенные показания Ю.Х. и свидетелей подтверждены материалами ОРМ "Наблюдение"; рапортом сотрудников полиции об обнаружении "закладки"; протоколом осмотра места происшествия, во время которого изъята перчатка с веществом; протоколом осмотра изъятого, справкой об исследовании и заключением эксперта о том, что изъятое вещество содержит производное N-метилэфедрона, массой 0,86 граммов.
Размеры наркотического средства по каждому эпизоду суд правильно определил, с учетом Постановления Правительства РФ от <...>. "Об утверждении значительного, крупного и особо крупного размеров наркотических средств <...> для целей статей 228, 228?, 229 и 229? УК РФ".
Являются надуманными ссылки защиты на недопустимость протоколов обысков и осмотра изъятых предметов ввиду проведения обысков в отсутствие титульных владельцев жилых помещений. Все обыски проведены на основании судебных решений. При обыске квартиры по <...> в <...> участвовали собственник жилья 25 и жильцы Ъ. Ю.Х. Квартира по <...>444 в г. <...> по договору найма арендована Ю.К. и М. которая присутствовала при обыске. В ходе обыска <...> в <...> принимали участие И. и Ю.К.
Не основаны на ст. 61, 62 УПК РФ и утверждения защиты, что оперуполномоченные полиции 22, 12 и 17 подлежали отводу от участия в осмотрах и обысках, так как участвовали в оперативно-розыскной деятельности, результаты которой стали основанием для их проведения, а 17 зафиксировал опрос Ю.К. на видеозаписи. Подобные основания в указанных нормах закона отсутствуют.
Свидетель 24 подтвердил, что обыск по <...> проводил он как следователь, а оперуполномоченные полиции 22 и 17 указаны в числе присутствующих лиц, осуществляя оперативное сопровождение следственных действий. До начала обысков участвующим лицам разъясняли права и порядок их производства.
Судебная коллегия не может согласиться с утверждением защиты о том, что Ю-вы <...> были в статусе подозреваемых, но их лишили права на участие защитника. Уголовные дела возбуждены позднее, процессуальное задержание состоялось <...>. При проведении обысков Ю., И. Ъ. 25 были разъяснены все процессуальные права, что подтверждают записи в протоколах и их подписи. Не имеется оснований для признания недопустимыми доказательствами протоколов обысков жилища, осмотров места происшествия, решений о приобщении изъятых предметов как вещественных доказательств и заключений экспертов об их исследовании, поскольку все эти доказательства получены в установленном законом порядке и сторонами не оспариваются.
В ходе обыска в квартире Ю.Х. изъяты многочисленные банковские карты на разных лиц, а также и безыменные.
В протоколе обыска жилища по <...> подробно приведено содержание действий всех участников, перечень изъятых предметов, в том числе сотового телефона "SONY" с сим-картой <...>, банковских карт, в том числе банка <...> Замечаний от присутствующих не поступало, фототаблица представлена. Вопреки доводам адвоката К., в протоколе указано на видеозапись. Вместе с тем, эта видеозапись с пояснениями Ю. К на диске DVD-RW в основу приговора не положена.
При обыске <...> в квартире по <...>444 в г. <...> в коридоре под шкафом слева от входа обнаружены банковские карты <...> паспорт на имя Ю.К. квартире также обнаружены два ноутбука и сотовый телефон "Meizu", все изъятые предметы упакованы и опечатаны никаких заявлений от М. по поводу изъятого планшета не поступало. При осмотре телефона "Meizu" обнаружена сим-карта с <...>, зарегистрированная на С. (М. Согласно сведениям оператора сотовой связи, сим-карта <...> зарегистрирована на И.
Ю-вы не отрицают хода и результатов обысков, не заявляют о принадлежности изъятых предметов третьим лицам. Доводы Ю.К. что планшет накануне оставил его брат Ю.Х. опровергаются результатами осмотра его содержимого.
При осмотре планшета "SUPRA" в протоколе зафиксировано наличие 2 сим-карт с N <...>, <...>, и информация, явно свидетельствующая о незаконном обороте наркотиков. Так, в программе ICQ пользователь под ником <...> (UIN 675772137, номер телефона <...>.) как администратор устройства предлагает пользователям ICQ незаконное приобретение наркотиков с перечислением денег на лицевые счета QIWI-кошелька + <...>, а после получения денег сообщает места "закладок" в <...> данный администратор сообщил пользователям об изменении "аськи" и ника со <...> на <...> ник <...> - извещал потребителя об использовании "<...>. Gim frost..". Имеется его переписка с ником "Goga" N <...>, который фигурирует и как лицевой счет QIWI-кошелька у ника <...> Между этими пользователями ведется переписка, в которой <...> извещает его об оплате денег потребителями, которым <...> должен "сделать" то или иное количество наркотика, они обсуждают время работы, добавление пользователей, факты полной реализации наркотиков, вопросы смены "аськи".
Сбыт <...> осуществлен с ника <...> лицевой счет <...>, сбыт С <...> - с ника <...> лицевой счет <...>; сбыты 18 <...>, В. <...> и 14 <...> - с ника "Добряк1", лицевой счет QIWI-кошелька <...>; сбыт 13 01 - <...> - с ника "Gim F", лицевой счет QIWI-кошелька <...>. При этом каждый раз у лица, сбывающего наркотики, фигурирует один и тот же абонентский номер сим-карты <...>, установленной в планшете "SUPRA", изъятом в квартире Ю.К. этом же планшете находилась сим-карта с <...> (лицевой счет QIWI-кошелька).
Согласно протоколам осмотра оптических дисков из АО КИВИ Банка, содержащих сведения о транзакциях по балансу учетных записей, установлено: …
Таким образом, суд правильно пришел к выводу о доказанности того, что поступившую оплату за наркотики Ю-вы переводили на другие доступные им электронные кошельки и счета в банках, использовали для оплаты мобильной связи и текущих расходов, через банкоматы <...>, г. <...> и <...> обналичивали со счетов, где аккумулировали доходы, полученные от сбыта наркотических средств, для совершения преступлений использовали планшет "SUPRA" с сим-картами с доступом в сеть "Интернет" <...> и <...>, одновременно являющимся лицевым счетом электронного кошелька в платежной системе VISA QIWI Wallet АО "КИВИ Банк", для связи между собой - телефоны "Lenovo" с <...> и "SONY" с <...>.
Все письменные документы, на которые имеются ссылки в приговоре, получены с соблюдением установленной уголовно-процессуальным законом процедуры.
Оснований не доверять показаниям свидетелей обвинения у суда не имелось, поскольку они последовательны, логичны, не содержат существенных противоречий, согласуются между собой и с другими доказательствами по делу. Чьей-либо заинтересованности в исходе дела или причин для оговора подсудимых не выявлено.
Вместе с тем, в описательно-мотивировочной части приговора следует исключить из показаний свидетелей 2 и 22 ссылку на сведения, полученные ими при беседах с Ю.К. и Ю.Х., поскольку они стали известны свидетелям в связи с проведением опросов этих лиц.
Факт прохождения некоторыми свидетелями службы в органах полиции не является обстоятельством, свидетельствующим об их личной или иной заинтересованности в исходе дела, поэтому не влечет признания данных ими показаний недопустимыми доказательствами. Отвергать их показания по иным причинам у суда оснований также не было, не приведено таковых и в суде апелляционной инстанции.
Несостоятельны ссылки защитников на то, что оперуполномоченные полиции одновременно выполняли оперативно-розыскные функции и процессуальные действия без отдельного поручения следователя. В материалах дела в каждом случае представлено имеющее исходящий номер и дату поручение следователя СО ОМВД России по <...> на имя начальника ОМВД России по <...> о производстве следственных действий либо оперативно-розыскных (розыскных) мероприятий, которые руководителем были поручены конкретным сотрудникам.
Надуманными являются и доводы защитника Калапова Р.Р. о незаконности возбуждения уголовных дел ввиду нарушения правил территориальной подсудности, неправильной передачи дел по подследственности без согласования с прокурором и принятия решений о возобновлении производства по делам не теми должностными лицами, которые выносили постановления о приостановлении расследования. Оснований для прекращения в какой-либо части уголовного дела (преследования) не имеется.
Уголовные дела <...>, <...>, <...> возбуждены СО ОМВД по <...>, соединены между собой <...> под <...>.
Уголовное дело <...>. возбуждено <...> следователем 5 отдела СО Сухоложского МРО УФСКН, именно его сотрудниками проводилось ОРМ "Проверочная закупка", дело приостановлено <...>. На основании Указа Президента РФ <...> от <...>, Приказа <...>. ГУ МВД России по <...> от <...> ввиду ликвидации службы УФСКН все приостановленные уголовные дела в производстве СС УФСКН по <...> переданы в СО ОМВД по <...>. Согласно акту приема-передачи от <...> из 5 отдела СС Сухоложского МРО УФСКН по <...> 123 приостановленных уголовных дела передано в СО ОМВД по <...>, в том числе и дело <...>, которое было возобновлено производством <...>, соединено с уголовным делом <...> по фактам преступлений Ю-вых. Решения прокурора о передаче уголовного дела в порядке п. 12 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, как о том считает адвокат Калапов Р.Р., не требовалось.
Согласно представленным суду документам, <...> ГСУ при ГУВД <...> разъяснило порядок выделения в отдельное производство уголовных дел по фактам сбыта наркотиков на территории другого административного района, выявленных при расследовании уголовных дел, которые после проверки достоверности информации о месте сбыта подлежат передаче по территориальной подследственности через ГСУ при ГУВД <...>.
Уголовные дела N <...>, <...> по фактам сбыта наркотиков 13, С. и 18 неустановленным лицом возбуждены СО ОМВД <...> по материалам, выделенным из уголовных дел в отношении приобретателей, совершивших на территории <...> преступления, предусмотренные ст. 228 УК РФ. Возбужденные таким образом уголовные дела после их возобновления <...> направлены в ГСУ ГУВД по <...>, откуда переданы для расследования по территориальной подсудности в СО ОМВД по <...>, где соединены <...> в одно производство с уголовным делом <...>, предварительное расследование которого произведено и закончено по месту совершения преступлений.
Согласно постановлению начальника СО ОМВД России по <...> от <...>, создана следственная группа, в составе которой включены следователи 20, 24 и 19, как руководитель группы.
Постановлением начальника СО ОМВД России по <...> от <...> производство по делу поручено следственной группе в составе следователей 24 и 19, назначенного руководителем группы, к работе в группе привлечены оперуполномоченные 26, 12.
Результаты оперативно-розыскной деятельности обоснованно признаны допустимыми доказательствами и положены в основу приговора, поскольку получены в соответствии с требованиями закона, проведение ОРМ соответствовало задачам ОРД и не нарушало право граждан на защиту. Они свидетельствуют о наличии у виновных умысла на сбыт наркотиков, сформировавшегося независимо от деятельности сотрудников оперативных подразделений, а также о проведении осужденными всех действий, необходимых для совершения ими противоправных деяний.
Каждый раз результаты оперативно-розыскной деятельности (например, ОРМ "Опрос", ОРМ "Наблюдение") были представлены органам следствия в установленном законом порядке, путем направления материалов постановлениями начальника полиции ОМВД России по <...>, начальника ОМВД России по <...>, а также начальника Сухоложского МРО УФСКН по <...>. Из этих постановлений о проведении ОРМ и предоставлении органам следствия их результатов видно, что процессуальные требования выполнены в соответствии с ФЗ N 144-ФЗ от <...> "Об оперативно-розыскной деятельности".
Вопреки мнению адвоката К.Р.Р., ОРМ "Наблюдение", проведенное <...>, не является мероприятием, требующим рассекречивания его результатов.
Постановлением о рассекречивании сведений, составляющих государственную тайну, от <...>, вынесенным заместителем начальника ГУ МВД России по <...>, рассекречены результаты ОРМ "Прослушивание телефонных переговоров" в отношении Ю.К., Ю.Х., которые проводились с 07 по <...> на основании постановлений Свердловского областного суда <...>, <...>. от <...>. Судом апелляционной инстанции повторно исследован протокол осмотра и прослушивания фонограммы на диске DVD-R с аудиофайлами телефонных переговоров между Ю-выми, прослушивание которых разрешено судом. Как следует из протокола, в разговорах участвует абонент по имени "Макс", фигурирует обсуждение ими вопросов поставки из <...> и возникших задержек, обсуждается время поездки в <...>, а также записан разговор о том, что один потерял перчатку прямо по центру около телеги, которую надо сейчас подобрать и закинуть куда-нибудь под колесо дальше, через некоторое время абонент сообщает тому же лицу, что нашел перчатку и положил под правое колесо, а первое лицо говорит, что у него два клада осталось. Разговоры очевидно законспирированы. Согласно показаниям Ю.Х. на следствии о содержании аудиофайлов переговоров, это разговоры между ним и Ю.К. о том, что поставщик не сделал "закладку" с наркотиком, и о том, когда К. приедет и привезет партию наркотиков, на что следует ответ, что все зависит от поставщика из <...>. К. по его просьбе убрал под телегу перчатку с наркотиком. Оснований для недоверия этим показаниям нет.
Что касается довода защиты о неразрешенном в соответствии со ст. 66 УПК РФ отводе прокурору, то судебная коллегия приходит к следующему. В ходе выполнения ст. 217 УПК РФ адвокатом К.Р.Р. заявлен отвод прокурору <...> и его заместителям исключительно в связи с прекращением досудебного соглашения о сотрудничестве с Ю.Х., постановление о прекращении досудебного соглашения не было ими обжаловано в установленном законом порядке, в постановлении следователем указано, что разрешение вопроса об отводе прокурору не входит в его компетенцию, это постановление вышестоящему прокурору не обжаловано. По мнению судебной коллегии, сам по себе факт прекращения досудебного соглашения не может быть основанием для отвода прокурора и его заместителей. Тогда как данных о какой-либо заинтересованности прокурора или его заместителей в исходе дела, а равно иных сведений, подлежащих проверке на предмет наличия или отсутствия оснований к их отводу, не содержится ни в заявлении адвоката К.Р.Р. об отводе, ни в доводах апелляционных жалоб, не указано таковых и в суде апелляционной инстанции. Поэтому несоблюдение следователем порядка разрешения отвода прокурору в данном конкретном случае не является тем фундаментальным нарушением уголовно-процессуального закона, которое может быть основанием для отмены приговора.
Поскольку постановление о прекращении досудебного соглашения о сотрудничестве сторонами не обжаловано, нет оснований обсуждать доводы апелляционных жалоб о его законности и соблюдении Ю.Х. каких-либо условий его заключения. В суде апелляционной инстанции осужденный Ю.Х. подтвердил, что о прекращении досудебного соглашения ему и его защитнику К.Р.Р. было известно до выполнения требований ст. 217 УПК РФ, данное постановление обжаловано им не было.
Нельзя согласиться и с утверждением авторов жалоб о том, что суд не дал оценки всем доводам защиты. Они исследованы и проанализированы в приговоре, отвергнуты с приведением подробных и правильных мотивов такого решения. Аналогичные заявления изложены в суде апелляционной инстанции.
Доводы адвоката М.А.М. о возможном расхождении в жалобах позиции защитника К.Р.Р. и Ю.Х. не могут быть признаны состоятельными, поскольку их позиция едина в просьбе о смягчении наказания, указанные адвокатом К. доводы о нарушении уголовно-процессуального закона являются дополнением в обоснование этой же просьбы о несправедливости приговора.
Судебная коллегия считает правильной квалификацию действий Ю-вых в приговоре. О цели распространения ими наркотических средств свидетельствуют все действия виновных по их сбыту: количество, стоимость, способы хранения наркотиков и размещения их в тайники, наличие дома весов, меры конспирации и действия по отысканию покупателей, в том числе наличие постоянных приобретателей.
Доводы авторов жалоб об отсутствии признака совершения преступлений по предварительному сговору группой лиц, судебная коллегия отвергает как ошибочные. Виновные как соисполнители заранее договорились о совершении преступлений, их совместные действия с распределением ролей были направлены на достижение единого результата, каждый активно выполнял объективную сторону нового преступления, их умыслом охватывался весь объем инкриминированных им действий. Явно надуманными и голословными являются и доводы о неконкретизации обвинения, поскольку в рамках предъявленного Ю. обвинения суд подробно установил обстоятельства достижения ими предварительного сговора на совершение каждого преступления, роль каждого соисполнителя при его выполнении, что четко указал в приговоре.
По преступлению от <...> действия Ю-вых верно квалифицированы как покушение, поскольку их преступная деятельность пресечена сотрудниками полиции, что соответствует целям проведенных ОРМ и оперативно-розыскной деятельности.
Судебная коллегия соглашается с надлежаще мотивированными выводами суда об отсутствии признаков единого продолжаемого преступления.
Ю-вы осуществляли незаконный сбыт разным лицам при отсутствии с ними предварительной договоренности на реализацию всего объема наркотических средств, при этом каждый раз заново приобретали наркотики партиями, из которых продавали наркотики по мере обращения приобретателей, то есть умысел на продажу каждый раз возникал вновь. Не влекут иных выводов ссылки адвоката К.В.А. на единый вид наркотика, покупаемого у одного поставщика, одну цену и общий способ реализации в небольшие промежутки времени, единство умысла и мотивов преступных действий.
При назначении осужденным наказания суд учел положения ст. ст. 6, 43, 60 - 63 УК РФ и все обстоятельства дела, характер и степень общественной опасности совершенных особо тяжких преступлений, обстоятельства дела, данные о личности виновных, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей, а также роль каждого из осужденных в совершении преступления и поведение после него.
Данные о личности Ю-вых полно и правильно приведены в приговоре: не судимы, имеют постоянное место жительства, где характеризуются удовлетворительно, женаты, Ю. К в отличие от брата, трудоустроен, они не имеют хронических заболеваний.
В качестве смягчающих наказание осужденных обстоятельств суд учел у каждого явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления, поскольку в ходе предварительного следствия давали изобличающие друг друга показания, сообщили о месте нахождения планшета и банковских карт, используемых при сбыте наркотиков, кроме того, у Ю.Х. в качестве смягчающего наказание обстоятельства учтено наличие малолетнего ребенка, частичное признание вины, раскаяние в содеянном.
Таким образом, все известные суду обстоятельства, в том числе и те, на которые ссылается Ю.Х. и его защитники, получили надлежащую оценку в приговоре.
Иных обстоятельств, которые могли быть признаны смягчающими в порядке ч. 1, ч. 2 ст. 61 УК РФ, суд не установил, и судебная коллегия не усматривает. То, что к административной и уголовной ответственности Ю.Х. ранее не привлекался, суду также было известно. Что касается довода об активном способствовании Ю.Х. раскрытию другого преступления и изобличению лица, его совершившего, то материалы дела таких сведений не содержат. Не требует дополнительного учета в качестве смягчающего обстоятельства досудебное соглашение, поскольку оно прекращено.
Выводы суда о назначении виновным наказания в виде лишения свободы являются правильными, мотивированы надлежащим образом. Судебная коллегия соглашается с выводами суда об отсутствии оснований для применения положений ст. 64, ч. 6 ст. 15, ст. 73 УК РФ. Отсутствие у осужденных отягчающих наказание обстоятельств послужило основанием для применения к ним положений ч. 1 ст. 62 УК РФ, с применением ч. 3 ст. 66 УК РФ при назначении наказания за покушение на сбыт наркотиков.
Вместе с тем, как верно указано в апелляционном представлении прокурора, при определении Ю. срока наказания по ч. 3 ст. 30, п. "а, б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ суд допустил ошибку. Максимально возможный для них срок наказания за неоконченное преступление составляет 7 лет 6 месяцев лишения свободы, тогда как суд установили иные влияющие на размер наказания обстоятельства, приведенные выше.
Поэтому каждому осужденному следует снизить срок наказания, назначенного по ч. 3 ст. 30, п. "а, б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, что влечет и снижение наказания, назначенного по совокупности преступлений. В остальном назначенное осужденным наказание является справедливым, соразмерным содеянному и данным о личности, чрезмерно суровым оно не является, оснований для его дальнейшего смягчения судебная коллегия не усматривает.
Вид исправительной колонии определен осужденным правильно в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ.
На основании изложенного и руководствуясь ст. 389.13, п. 9 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28 УПК Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
приговор Богдановичского городского суда Свердловской области от 13 декабря 2017 года в отношении Ю.К. и Ю.Х. - изменить.
В описательно-мотивировочной части приговора исключить из показаний свидетелей 2 и 22 ссылку на сведения, полученные ими при беседах с Ю.К. и Ю.Х.
Размер наказания, назначенного по ч. 3 ст. 30, п. "а, б" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, снизить: Ю.Х. до 7 лет лишения свободы, Ю.К. до 7 лет 3 месяцев лишения свободы.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний по совокупности преступлений окончательно назначить наказание: Ю.Х. в виде 13 лет 9 месяцев лишения свободы, Ю.К. в виде 14 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием каждым из них наказания в исправительной колонии строгого режима.
Апелляционное определение вступает в силу со дня его провозглашения и может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке главы 47.1 УПК РФ с подачей кассационной жалобы в президиум Свердловского областного суда.
