Кассационное определение Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 08.05.2020 по делу N 77-158/2020.
Приговор: Ст. ст. 112, 111, 222, 228, 318 УК РФ (умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью; умышленное причинение тяжкого вреда здоровью; незаконные приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов; незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов...; применение насилия в отношении представителя власти).
Определение: Судебные акты изменены: в срок отбытия осужденным наказания зачтено время содержания под домашним арестом.
ДЕВЯТЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 8 мая 2020 г. по делу N 77-158/2020
Судебная коллегия по уголовным делам Девятого кассационного суда общей юрисдикции в составе: …
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу осужденного Л. на приговор Михайловского районного суда Амурской области от 19 апреля 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 10 июля 2019 года.
Заслушав доклад судьи Девятого кассационного суда общей юрисдикции Л.С.В., изложившей обстоятельства дела, содержание состоявшихся судебных решений, доводы кассационной жалобы, выступление прокурора Л.Е.В., полагавшей судебные постановления подлежащими изменению, осужденного Л. (посредством видеоконференц-связи) и его защитника - адвоката К.А.А., поддержавших доводы кассационной жалобы, судебная коллегия,
установила:
приговором Михайловского районного суда Амурской области от 19 апреля 2019 года
Л. ФИО18, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> Казахской ССР, судимый:
02.02.2007 Вилючинским городским судом Камчатской области по п. "а, г" ч. 3 ст. 228.1 УК РФ (за два преступления), ч. 2 ст. 228 УК РФ, ч. 3, 5 ст. 69 УК РФ (по совокупности преступлений, со сложением с наказанием, назначенным по приговору Константиновского районного суда Амурской области от 13.02.2006) - к 8 годам 7 месяцам лишения свободы. Освобожден условно-досрочно 26.10.2011 на 2 года 8 месяцев 16 суток, -
осужден:
по п. "з" ч. 2 ст. 112 УК РФ к 2 годам лишения свободы;
по п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы;
по ч. 1 ст. 222 УК РФ к 2 годам лишения свободы;
по ч. 3 ст. 228 УК РФ к 11 годам лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев;
по ч. 2 ст. 318 УК РФ к 4 годам лишения свободы.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, определено 13 лет лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.
В рамках наказания в виде ограничения свободы на Л. возложен ряд ограничений, указанных в приговоре.
Мера пресечения в виде домашнего ареста изменена на заключение под стражу, Л. взят под стражу в зале суда.
В срок лишения свободы постановлено зачесть время содержания его под стражей с 05.01.2018 по 12.09.2018, и с 19.04.2019 по день вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии особого режима, а также время содержания под домашним арестом с 13.09.2018 по 18.04.2019 из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы (на основании ч. 3.4 ст. 72 УК РФ).
В приговоре разрешена судьба вещественных доказательств.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 10 июля 2019 года приговор изменен: действия Л. переквалифицированы с ч. 2 ст. 318 УК РФ на ч. 1 ст. 318 УК РФ, по которой назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года 6 месяцев.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенных наказаний, определено 12 лет лишения свободы с ограничением свободы сроком на 1 год 6 месяцев, с отбыванием наказания в исправительной колонии особого режима.
Из приговора исключено указание об уничтожении вещественных доказательств: винтовки "ТОЗ-7а" и семи гильз, определено передать их в разрешительную систему МО МВД России "Михайловский".
В остальной части приговор оставлен без изменения.
Л. признан виновным и осужден за умышленное причинение вреда здоровью средней тяжести ФИО7, вызвавшего длительное расстройство здоровья, с применением предмета, используемого в качестве оружия; умышленное причинение тяжкого вреда здоровью ФИО8, вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности не менее чем на одну треть, с применением предмета, используемого в качестве оружия; незаконное приобретение, хранение оружия и боеприпасов; незаконное хранение без цели сбыта наркотических средств в особо крупном размере; применение насилия, опасного для жизни, в отношении представителей власти в связи с исполнением ими своих должностных обязанностей.
Преступления совершены в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, а также в период с с середины ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в с. ФИО2 <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе осужденный Л. указывает на то, что приговор постановлен на недопустимых доказательствах, при этом, заявленные стороной защиты ходатайства о признании доказательств недопустимыми следователем и судом не рассмотрены.
Таким доказательством является протокол обыска надворных построек от 04.01.2018 (т. 1, 64-67), в котором не указан адрес, по которому производился обыск, не отражена последовательность действий следователя, нет данных, что это была его, Л., усадьба, не указано на применение технических средств и участие специалиста, нет данных об упаковке изъятых предметов, при обыске участвовали "штатные" понятые, факт его отказа подписать указанный протокол обыска не подтвержден подписями понятых.
Протокол осмотра изъятых предметов, постановление об их признании вещественными доказательствами и приобщении к материалам уголовного дела, а также показания понятых тоже являются недопустимыми доказательствами.
Материалы уголовного дела по окончании предварительного расследования ему и защитнику были представлены не в полном и не в надлежащем виде.
Приговор постановлен на противоречивых доказательствах, доводам защиты о том, что мешки с наркотическим средством принадлежали его соседу - ФИО9, употреблявшему наркотики, надлежащая оценка не дана.
Следователь ФИО10, испытывающий к нему личную неприязнь, несмотря на признание его потерпевшим 23 января 2018 года, продолжал расследовать уголовное дело - 29 января 2018 года вынес постановление о передаче уголовного дела по подследственности. Судами первой и апелляционной инстанций надлежащая оценка этому не дана.
Он не согласен с осуждением по ст. 222 УК РФ, так как перед началом обыска выдал ружье и патроны добровольно. При этом, в протоколе не отражено, что ружье было ржавое. Суд по данному преступлению основывал свои выводы на показаниях заинтересованных лиц, суд апелляционной инстанции оценки этому не дал.
Поводом к совершению преступления в отношении ФИО8 явилось аморальное поведение ФИО17 Он, Л., находился в аффективном состоянии, вызванном длительной психотравмирующей ситуацией в связи с поведением ФИО17, однако этому оценка не дана.
По ст. 318 УК РФ он осужден незаконно, поскольку угрожал сжечь себя, а не сотрудников полиции, доказательства по этому преступлению также противоречивы.
Суд, рассматривая уголовное дело, проявил предвзятость, поскольку задавал свидетелям ФИО10 и ФИО11 наводящие вопросы, получив сведения об угрозе сжечь сотрудников полиции.
При этом вопросы в протоколе судебного заседания отражены неверно. Протокол был представлен стороне защиты с нарушением 3-дневного срока, что повлекло нарушение его прав. При этом стороне защиты было необоснованно отказано в ознакомлении с протоколом судебного заседания частями.
Считает, что на законность принятия решения повлияло то обстоятельство, что суд в перерывах судебного заседания рассматривал другие дела.
Со стороны прокуратуры не было надлежащего контроля и надзора за рассмотрением уголовного дела. Государственное обвинение поддерживали лица, не имеющие на это полномочий (ФИО12, ФИО19.)
При назначении наказания суд ухудшил его положение, признав обстоятельством, отягчающим наказание, рецидив преступлений, тогда как следователь этого не усмотрел, указав на это в обвинительном заключении, суд не применил ч. 3 ст. 68 УК РФ, хотя основания для этого имелись.
Апелляционное определение не соответствует требованиям закона: в резолютивной его части указано на оставление апелляционной жалобы осужденного без удовлетворения, в то время как рассматривалась жалоба его защитника; не все доводы жалобы приведены в определении, соответственно, мотивы, по которым отвергнуты неуказанные доводы, также не приведены; в определении указано мнение государственного обвинителя о доказанности его виновности, тем самым нарушен принцип презумпции невиновности.
Просит отменить либо изменить приговор и апелляционное определение, прекратить уголовное дело по ч. 3 ст. 228, ч. 1 ст. 318, ч. 1 ст. 222 УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления, назначить минимальное наказание, но не в исправительной колонии особого режима.
Постановлением судьи Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 26 февраля 2020 года кассационная жалоба с уголовным делом передана на рассмотрение в заседании суда кассационной инстанции.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.
В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ, основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
В силу положений ст. 297 УПК РФ приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.
Приговор в отношении Л. соответствует требованиям, предъявляемым ст. 307, 309 УПК РФ, в нем нашли отражение ответы на вопросы, указанные в ст. 299 УПК РФ.
Выводы суда о виновности Л. в совершении инкриминируемых преступлений основаны на всесторонней оценке представленных доказательств, произведенной в соответствии с положениями ст. 17, 87 и 88 УПК РФ, они мотивированы и не вызывают сомнений в обоснованности.
Приговор содержит анализ исследованных в судебном заседании доказательств, при этом судом приведены мотивы, по которым одни доказательства признаны достоверными, а другие не нашли подтверждения. Утверждение, что приговор постановлен на противоречивых доказательствах, подтверждения не нашло.
В приговоре получили надлежащую оценку доводы стороны защиты о невиновности Л. в совершении преступлений, предусмотренных ст. 318 и ч. 3 ст. 228 УК РФ (в том числе, о принадлежности наркотических средств ФИО9), о добровольной выдаче оружия и боеприпасов, о совершении преступления в отношении ФИО8 в состоянии аффекта, о противоправности действий потерпевших, которым причинены телесные повреждения. Оснований не согласиться с данной оценкой судебная коллегия не усматривает, поскольку судом приведены убедительные мотивы по каждому из разрешенных вопросов.
Судом правильно установлены юридически значимые фактические обстоятельства по уголовному делу.
Обосновывая выводы о виновности Л., суд первой инстанции использовал только допустимые доказательства.
Действиям виновного (с учетом изменений, внесенных судом апелляционной инстанции) дана правильная юридическая оценка, в соответствии с установленными фактическими обстоятельствами.
Наказание Л. назначено с учетом требований ст. 60 УК РФ. При этом суд учел характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, данные о личности виновного, наличие смягчающего наказание обстоятельства по всем преступлениям (у Л. имеется малолетний ребенок), отягчающее наказание обстоятельство (рецидив преступлений), влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.
Признание рецидива преступления отягчающим наказание обстоятельством произведено судом в рамках его полномочий, поскольку именно суд назначает наказание. Указание в обвинительном заключении об отсутствии обстоятельств, отягчающих наказание, не связано с объемом предъявленного обвинения, поэтому для суда не является обязательным.
Помимо этого, обстоятельством, смягчающим наказание Л. по преступлениям, предусмотренным п. "з" ч. 2 ст. 112 и п. "з" ч. 2 ст. 111 УК РФ, суд признал раскаяние в содеянном, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений.
Наказание назначено с учетом положений ч. 2 ст. 68 УК РФ.
Суд убедительно мотивировал выводы об отсутствии оснований к назначению условного наказания, к изменению категории преступления на менее тяжкую, а также к применению ст. 64, ч. 3 ст. 68 УК РФ.
Местом отбывания наказания судом в соответствии с п. "г" ч. 1 ст. 58 УК РФ правильно определена исправительная колония особого режима, поскольку в действиях Л. усматривается особо опасный рецидив преступлений - будучи судимым за особо тяжкое преступление, он вновь совершил особо тяжкое преступление (п. "б" ч. 3 ст. 18 УК РФ).
Справедливость назначенного наказания сомнений не вызывает, оснований для его смягчения не имеется.
Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену судебных постановлений, судебная коллегия не усматривает.
Как следует из протокола ознакомления обвиняемого и его защитника с материалами уголовного дела от 3 сентября 2018 года, Л. собственноручно указал в нем, что с материалами уголовного дела ознакомлен в полном объеме, без ограничения во времени, и сослался на отсутствие описи и нумерацию простым карандашом (т. 4, 83-93). Указанные обстоятельства в силу положений ст. 217 УПК РФ не являются нарушениями закона.
Защитник, ознакомившись с материалами уголовного дела, каких-либо замечаний не принес. В связи с этим утверждение осужденного в кассационной жалобе о том, что материалы уголовного дела ему и защитнику представлены не в полном объеме и в ненадлежащем виде, подтверждения не нашло.
Также не подтвердился довод жалобы о том, что многочисленные ходатайства защитника, заявленные после ознакомления с материалами уголовного дела, следователем не рассмотрены.
В материалах уголовного дела содержатся четыре ходатайства защитника (т. 4, 95-100), в которых он ставит вопросы о прекращении уголовного дела в отношении Л. по ч. 3 ст. 228, ч. 2 ст. 318 УК РФ за отсутствием состава преступления, о выделении материалов уголовного дела по ч. 3 ст. 228 УК РФ в отдельное производство, о приобщении протоколов опросов, о проведении дополнительных следственных действий, в том числе, назначении психолого-психиатрической экспертизы, о запросе ряда документов.
Все эти ходатайства защитника рассмотрены следователем, в их удовлетворении отказано, о чем вынесено четыре мотивированных постановления от 3 сентября 2018 года (т. 4, 108-114).
Ходатайство защитника о прекращении уголовного дела по ч. 3 ст. 228 УК РФ, а также о признании недопустимым доказательством протокола обыска от 4 января 2018 года оставлено без удовлетворения постановлением судьи от 8 октября 2018 года, вынесенным по итогам предварительного слушания. При этом суд мотивировал свое решение тем, что на стадии предварительного слушания удовлетворение ходатайства по заявленным доводам невозможно, поскольку надлежало исследовать другие доказательства и оценить их в совокупности.
Указанное постановление судьи является законным, обоснованным и мотивированным.
В ходе судебного следствия судом тщательно проверены доводы о недопустимости доказательства - протокола обыска от 4 января 2018 года - допрошены лица, которые участвовали в производстве указанного следственного действия, оглашены письменные доказательства, исследованы вещественные доказательства, осмотрены бирки на их упаковках.
Оценка указанному доказательству, а также протоколу осмотра изъятых в ходе обыска мешков с наркотическим веществом с точки зрения их допустимости дана в приговоре. При этом суд подробно указал мотивы, по которым доказательства признаны им допустимыми, добытыми без существенных нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих их исключение из числа доказательств.
Оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции судебная коллегия не усматривает.
Таким образом, вопреки доводам осужденного, все ходатайства стороны защиты рассмотрены судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Оставление их без удовлетворения, несогласие суда с доводами защиты, не свидетельствуют о предвзятости суда, нарушении им принципа состязательности сторон. Суд вправе отклонить любое ходатайство, если посчитает его необоснованным, мотивировав свое решение и опираясь при этом на закон, что и было сделано по уголовному делу в отношении Л.
Показания ФИО13 и ФИО14, участвовавших в качестве понятых при проведении обыска, судом приведены для обоснования выводов о допустимости исследованных доказательств (протоколов обыска и последующего осмотра изъятых предметов). Вместе с тем, они же допрошены в качестве свидетелей-очевидцев при исследовании обстоятельств, относящихся к обвинению Л. по ч. 2 ст. 318 УК РФ.
Оснований для признания их показаний недопустимыми доказательствами не имеется. Обстоятельств, препятствующих участию указанных лиц в производстве следственных действий в качестве понятых, в соответствии со ст. 60 УПК РФ, не усматривается.
Довод осужденного о том, что следователь ФИО10, признанный потерпевшим по преступлению, предусмотренному ст. 318 УК РФ 23 января 2018 года, продолжал расследовать уголовное дело, является несостоятельным.
Действительно, следователь, проводивший расследование и участвовавший в проведении обыска 4 января 2018 года, был признан потерпевшим по делу, поскольку при проведении обыска на него было совершено посягательство, за совершение которого в последующем был осужден Л.
Вместе с тем, 29 января 2018 года следователь ФИО10 вынес постановление о передаче уголовного дела по подследственности в связи с указанными обстоятельствами. Сведений о том, что в период с 23 по 29 января 2018 года следователь собирал доказательства либо иным образом продолжал расследовать уголовное дело, материалы дела не содержат. Постановление о передаче уголовного дела не является актом, свидетельствующим о продолжении расследования тем же следователем.
Доказательств наличия у ФИО10 неприязни к обвиняемому Л. материалы дела не содержат.
Протокол судебного заседания не содержит данных, свидетельствующих о предвзятости суда, нарушении им принципа состязательности сторон. Вопреки доводам кассационной жалобы, председательствующим не ставились наводящие вопросы (то есть вопросы, содержащие ответы) при допросах потерпевших ФИО10 и ФИО11 Замечания на указанный протокол ни Л., ни его защитник не приносили.
В силу положений ч. 6 ст. 259 УПК РФ вопрос об изготовлении протокола судебного заседания частями отдан на усмотрение суда. Как видно из протокола судебного заседания по рассмотренному делу, такое решение судом не принималось, следовательно, оснований для ознакомления стороны защиты с указанным протоколом частями, не имелось.
Согласно расписке, имеющейся в материалах уголовного дела, Л. получил копию протокола судебного заседания 7 мая 2019 года. Указанным обстоятельством не подтверждается нарушение его права на апелляционное обжалование приговора, поскольку апелляционная жалоба его защитника была подана своевременно, каких-либо данных о том, что Л. желал самостоятельно обжаловать приговор, материалы дела не содержат. Ходатайств о продлении срока на обжалование приговора в связи с несвоевременным получением копии протокола судебного заседания Л. не заявлял, доводы о несогласии с приговором имел возможность высказать в заседании суда апелляционной инстанции.
Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации не содержит требований о непрерывности судебного разбирательства, то есть суд, рассматривающий одно уголовное дело, не лишен возможности в перерывах судебного заседания рассматривать другие дела. В этой связи довод осужденного о том, что рассмотрение других дел судом могло повлечь постановление незаконного приговора, судебная коллегия признает несостоятельным.
Помимо этого, ни Конституция Российской Федерации, ни действующий уголовно-процессуальный закон не предусматривают какой-либо контроль и надзор за судом со стороны органов прокуратуры, поэтому соответствующий довод жалобы об отсутствии такого контроля и надзора рассмотрению не подлежит.
Довод об участии в судебных заседаниях неуполномоченных должностных лиц органов прокуратуры не нашел подтверждения.
Согласно протоколам судебных заседаний, ФИО12 являлся старшим помощником прокурора Михайловского района Амурской области, а ФИО20 - прокурором отдела прокуратуры Амурской области и, в соответствии с п. 31 ст. 5 УПК РФ, первый был вправе поддерживать государственное обвинение, а второй - участвовать в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции.
Определение суда апелляционной инстанции соответствует положениям ст. 389.28 УПК РФ. Доводы, изложенные в апелляционной жалобе защитника, получили надлежащую оценку. Выводы судебной коллегии мотивированы и основаны на законе.
Ошибочное указание в резолютивной части апелляционного определения на рассмотрение жалобы осужденного не ставит под сомнение законность принятого решения.
Изложение в определении суда апелляционной инстанции возражений государственного обвинителя на доводы апелляционной жалобы, вопреки доводам осужденного, не нарушает принципа презумпции невиновности, поскольку сторона обвинения в силу своего процессуального положения вправе утверждать о виновности лица, привлекаемого к уголовной ответственности, до вступления обвинительного приговора в силу.
Таким образом, оснований к отмене судебных постановлений не усматривается. Вместе с тем, имеются основания для изменения приговора и апелляционного определения.
На момент совершения Л. инкриминируемых преступлений, исходя из положений ст. 107 и 109 УПК РФ в их системном толковании, срок содержания под домашним арестом засчитывался в срок отбывания наказания из расчета один день домашнего ареста за один день лишения свободы.
Федеральным законом от 3 июля 2018 года N 186-ФЗ внесены изменения в ст. 72 УК РФ, которые ухудшили условия зачета срока домашнего ареста в срок отбывания наказания в виде лишения свободы, поскольку за один день лишения свободы стали засчитываться два дня домашнего ареста.
Учитывая, что зачет времени содержания под домашним арестом регулируется нормой уголовного закона, то судам следовало исходить из положений ст. 10 УК РФ об обратной силе уголовного закона, в соответствии с которой, уголовный закон, ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет, а в силу ч. 1 ст. 9 УК РФ применению подлежит закон, действовавший на момент совершения преступления.
Инкриминируемые Л. преступления совершены до вступления в силу Федерального закона от 3 июля 2018 года N 186-ФЗ, поэтому срок его содержания по уголовному делу под домашним арестом подлежит зачету в срок отбывания наказания из расчета один день домашнего ареста за один день лишения свободы.
На основании изложенного, руководствуясь статьями 401.1, 401.13, 401.14 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
Приговор Михайловского районного суда Амурской области от 19 апреля 2019 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Амурского областного суда от 10 июля 2019 года в отношении Л. ФИО21 изменить: зачесть в срок отбытия им наказания время содержания под домашним арестом с 13 сентября 2018 года по 18 апреля 2019 года из расчета один день нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы.
В остальной части приговор оставить без изменения, кассационную жалобу осужденного - без удовлетворения.
