Кассационное определение Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 15.09.2020 N 77-1552/2020 Приговор: По ч. 3 ст. 260 УК РФ (незаконная рубка лесных насаждений). Определение: Акты оставлены без изменения.
СЕДЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 15 сентября 2020 г. N 77-1552/2020
Судебная коллегия по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе: …
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы адвоката К.Н.А. в интересах М.О., адвоката Б.Н.Е. в интересах К. о пересмотре приговора Катав-Ивановского городского суда Челябинской области от 06 ноября 2019 года и апелляционного определения Челябинского областного суда от 05 марта 2020 года, в соответствии с которыми
М.О.,
родившийся <данные изъяты> <данные изъяты>, гражданин <данные изъяты>, несудимый,
осужден за совершение восьми преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 260 УК РФ, по каждому преступлению к наказанию в виде лишения свободы на срок четыре года с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, на срок два года.
В соответствии с ч. ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний М.О. назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок шесть лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, на срок три года;
К.,
родившийся <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты>, гражданин <данные изъяты>, несудимый,
осужден за совершение восьми преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 260 УК РФ, по каждому преступлению к наказанию в виде лишения свободы на срок четыре года с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, на срок два года.
В соответствии с ч. ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний К. назначено окончательное наказание в виде лишения свободы на срок шесть лет с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, на срок три года.
Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении М.О. и К. изменена на заключение под стражу, взяты под стражу в зале суда.
Срок наказания М.О. и К. исчислен с даты вступления приговора в законную силу с зачетом каждому на основании п. "б" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ времени содержания под стражей с 07 ноября 2019 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
Этим же приговором осужден С.С.В., в отношении которого судебные решения не оспариваются.
По делу разрешена судьба вещественных доказательств и имущества, на которое наложен арест.
Апелляционным определением Челябинского областного суда от 05 марта 2020 года приговор в отношении М.О. в части его осуждения по ч. 3 ст. 260 УК РФ (незаконная рубка в квартале N 11 выделы N 6, 7, совершенная в период с начала июля 2014 года по 11 июля 2014 года) отменен, в отмененной части производство по уголовному делу прекращено на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ в связи с непричастностью М.О. к совершению преступления; за М.О. признано в этой части право на реабилитацию.
Этот же приговор в отношении М.О. и К. изменен.
Заслушав доклад судьи С. И.Н. об обстоятельствах дела, выступления адвокатов, осужденных, поддержавших изложенные в кассационных жалобах доводы, прокурора о законности и обоснованности судебных решений, судебная коллегия
установила:
приговором (с учетом внесенных в него судом апелляционной инстанции изменений) К., являющийся заместителем руководителя Челябинского областного бюджетного учреждения "Катав-Ивановское лесничество" (далее ЧОБУ "Катав-Ивановское лесничество"), и М.О., являющийся заместителем директором Общества с ограниченной ответственностью "Катай", с октября 2013 года заместителем директора Общества с ограниченной ответственностью "Вектор" (далее - ООО "Катай" и ООО "Вектор"), признаны виновными в том, что, действуя в составе организованной группы и используя служебное положение, К. совершил восемь, а М.О. семь незаконных рубок лесных насаждений, каждой из которых причинили лесному фонду Российской Федерации ущерб в особо крупном размере.
Преступления совершены при обстоятельствах, изложенных в приговоре, в различных кварталах и выделах Орловского участкового лесничества ЧОБУ "Катав-Ивановское лесничество" на территории Катав-Ивановского района Челябинской области, а именно: ….
В кассационных жалобах адвокаты ставят вопрос об отмене состоявшихся в отношении М.О. и К. судебных решений, усматривая существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального законов, повлиявшие на исход дела.
Адвокат К.Н.А. считает, что отменив приговор в части осуждения М.О. по одному из восьми совершенных преступлений, суд апелляционной инстанции не уделил должного внимания доводам апелляционной жалобы о непричастности М.О. и к остальным семи преступлениям. Обращает внимание, что все преступления, в причастности к совершению которых обвинялся М.О., являются тождественными, объединены одинаковым составом участников, совершением ими однородных действий и наличием единого умысла. Обвинение по всем преступлениям основано на единой совокупности доказательств, из которой путем разделения мест незаконных рубок, по мнению автора жалобы, искусственно, сформированы восемь самостоятельных преступлений, исходя лишь из различия в номерах участков, в которых совершены рубки, и периодом рубок.
Анализируя доказательства, приходит к выводу, что причастность М.О. к каждому из инкриминируемых преступлений обоснована обвинением только показаниями <данные изъяты> заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, при том, что из его показаний, по мнению автора жалобы, невозможно установить причастность М.О. к какому-либо из восьми преступлений в отдельности, так как <данные изъяты> даны показания лишь об общем участии М.О.А. с начала совершения преступления и до момента изобличения незаконных рубок сотрудниками полиции.
Полагает, что суд апелляционной инстанции не дал оценки доводу стороны защиты о том, что содержание аудиозаписей телефонных переговоров <данные изъяты> <данные изъяты> не только доказало непричастность М.О.А. к совершению преступлений, но опровергло показания <данные изъяты> в этой части. Не дана оценка доводам защиты и о том, что из записи телефонных переговоров следует, что <данные изъяты> подозревал М.О. в том, что именно он сообщил сотрудникам полиции о его незаконной деятельности, что, по мнению автора жалобы, явилось причиной оговора.
Считает, что отвергнув показания <данные изъяты> в качестве доказательства вины М.О. по одному из восьми аналогичных преступлений, суд апелляционной инстанции был обязан в силу ч. 3 ст. 14 УПК РФ истолковать все сомнения в пользу М.О. и в отношении остальных семи преступлений.
Данные <данные изъяты> показания полагает недопустимым доказательством, <данные изъяты> был допрошен по правилам, предусмотренным уголовно-процессуальным законом для свидетеля, в то время как он свидетелем по настоящему делу не является. Суд апелляционной инстанции эти доводы в нарушение требований ч. 1 ст. 75, ст. 317.1 УПК РФ отклонил.
Кроме того, суд апелляционной инстанции, указав, что показания <данные изъяты> не являются единственным доказательством виновности осужденных, привел в качестве доказательств показания осужденного С.С.В. о том, что от <данные изъяты> ему стало известно, что 50% незаконно отведенной в рубку древесины причиталось Мурадяну О.А.; лес в квартале N 15 выделы N 39,43, в квартале N 16, выдел N 32 и в квартале N 30 выдел N 15 не был включен в проект освоения лесов и лесные декларации, о чем М.О. как лесозаготовитель не мог не знать, что прямо свидетельствует о его причастности к совершению незаконных рубок на указанных участках, что, по мнению автора жалобы, не подтверждается собранными по делу доказательствами, из которых следует, что незаконная рубка в квартале N 15 выделы N 39, 43 (первый эпизод шестого преступления) осуществлена при участии мастера леса С.С.В., лесничего <данные изъяты> лесозаготовителя <данные изъяты> и непосредственного исполнителя <данные изъяты> то есть ровно в том же составе лиц и по той же схеме что и незаконная рубка в квартале N 11 выделы N 6, 7, непричастность к которой М.О. была установлена. Доказательств совершения М.О. каких-либо действий (бездействия), направленных на незаконную рубку в квартале N 15 или получение от этого дохода, материалы дела не содержат, какие-либо документы на указанный квартал, оформленные при участии М.О., в материалах дела отсутствуют, незаконные рубки в квартале N 16 выдел N 32 и в квартале N 30 выдел N 15 (второй эпизод шестого преступления) осуществлены вообще не установленными следствием лицами при не установленных следствием обстоятельствах, какие-либо документы, оформленные при участии М.О. и относящиеся к указанным незаконным рубкам, в материалах дела также отсутствуют.
Обращает внимание, что показания подсудимого С.С.В. в протоколе судебного заседания от 30 декабря 2019 года искажены, поскольку он не говорил об участии М.О. в незаконных рубках, как не говорил и о том, что последнему причитались проценты от рубки в квартале N 11, однако замечания на протокол в этой части судом удовлетворены не были. Суд апелляционной инстанции необоснованно отклонил ходатайство защиты о приобщении и исследовании аудиозаписи судебного заседания от 06 февраля 2019 года, тем самым, полагает, что нарушил право стороны защиты представлять доказательства в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ.
Просит отменить судебные решения в отношении М.О. в части его осуждения по семи преступлениям, в отмененной части производство по уголовному делу прекратить на основании п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК РФ в связи с непричастностью к совершению преступлений.
Адвокат Б.Н.Е. в кассационной жалобе приводит доводы, аналогичные изложенным адвокатом К.Н.А. в части признания недопустимым доказательством показаний <данные изъяты> и тождественности совершенных преступлений.
Кроме того, полагает, что в основу обвинительного приговора положены являющиеся недопустимыми доказательствами шестнадцать протоколов осмотра места происшествия, обращая внимание на то, что в нарушение ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ в них отсутствует надлежащая фиксация хода и результатов осмотров мест происшествия: места незаконных рубок определялись примерно и без применения геодезических инструментов, измерения проводились не прошедшими сертификацию измерительными приборами, протоколы осмотров не содержат указания на то, какие действия, кем из участников и в какой последовательности производились, в ходе осмотра велся сплошной пересчет пней без уточнения, какие пни образовались от незаконных рубок. Также считает недопустимыми доказательствами протоколы обследования в квартале N 79 выделов N 15, 16, квартале N 23 выделе N 4, квартале N 78 выделе N 25 ввиду их получения в ходе производства оперативно-разыскного мероприятия.
Анализируя изменения, внесенные в ст. 260 УК РФ Федеральными законами от 21 июля 2014 года N 277-ФЗ и от 13 июля 2015 года N 267-ФЗ, полагает, что суд апелляционной инстанции, признав правоту позиции защиты относительно редакции закона, примененного судом первой инстанции при оценке действий осужденных, необоснованно отклонил доводы защиты об ухудшении положения осужденных изменениями, внесенными в примечание к ст. 260 УК РФ, согласно которым ущерб стал исчисляться по утвержденным таксам и методикам, тогда как в прежней редакции ущерб исчислялся только по таксам. Считает, что методики исчисления ущерба, утвержденные Постановлением Правительства Российской Федерации от 08 мая 2007 года N 273, не должны были применяться, а ущерб подлежит перерасчету в сторону уменьшения.
Также полагает, что суд апелляционной инстанции, изменив дату окончания ряда преступлений, необоснованно посчитал, что данный факт не влечет за собой изменение объема обвинения и, как следствие, снижение наказания.
По мнению автора жалобы, суд первой инстанции необоснованно отверг, не дав оценки, доказательства, представленные стороной защиты: показания свидетелей <данные изъяты> заключение специалиста <данные изъяты> акты аттестации (приема-передачи) за 2010 года, а также отказал в удовлетворении ходатайства о назначении экспертизы вещественных доказательств - тетрадей с записями, изъятых у <данные изъяты>.
На основании изложенного просит отменить судебные решения в отношении К. и прекратить производство по уголовному делу.
В возражениях на кассационную жалобу адвоката К.Н.А. в интересах осужденного М.О. заместитель прокурора Челябинской области С.Е.Н., анализируя приведенные адвокатом доводы, полагает их несостоятельными, судебные решения - законными и обоснованными, просит оставить кассационную жалобу без удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражений, заслушав выступления участников процесса, судебная коллегия судебная коллегия приходит к следующим выводам.
В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
Таких нарушений уголовного и (или) уголовно-процессуального закона по данному делу судебной коллегией не установлено.
В силу положений ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационной жалобы суд кассационной инстанции проверяет только законность судебных решений, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального закона.
Доводы кассационных жалоб о допущенных нарушениях закона, а равно о непричастности М.О. и К. к совершению инкриминируемых им преступлений не свидетельствуют о наличии нарушений уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, которые могут повлечь отмену или изменение обжалуемых судебных решений при рассмотрении дела в порядке гл. 47.1 УПК РФ, а направлены на переоценку доказательств, представленных в материалах уголовного дела и положенных в основу вывода о виновности М.О. и К., в связи с чем, по сути, указывают на несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, которые проверке в кассационном порядке не подлежат в силу ограничения, установленного ст. 401.1 УПК РФ, в ее взаимосвязи с положениями ст. 401.15 УПК РФ. Аналогичные доводы проверялись судами первой и апелляционной инстанций, обоснованно оставлены без удовлетворения, как противоречащие фактическим обстоятельствам дела.
Обвинительный приговор в отношении М.О. и К. (с учетом внесенных судом апелляционной инстанции изменений) соответствует требованиями ст. ст. 297, 303 - 304, 307 - 309 УПК РФ, в нем указаны установленные судом обстоятельства преступных деяний каждого из осужденных с указанием места, времени, способа их совершения, формы вины, корыстных мотивов и целей; проанализированы доказательства, обосновывающие выводы суда о виновности каждого из осужденных в содеянном; приведены мотивы, по которым суд отверг другие доказательства, а также мотивы, по которым суд пришел к выводам относительно квалификации преступлений, назначении наказания, обоснование по другим вопросам, указанным в ст. 299 УПК РФ.
Обстоятельства совершения К. и М.О. преступлений, за которые они осуждены, установлены на основании показаний представителя потерпевшего <данные изъяты> лица, в отношении которого уголовное дело прекращено в связи со смертью, <данные изъяты> специалистов <данные изъяты> письменных материалов дела, среди которых должностные инструкции, приказы, трудовые договоры, договоры купли-продажи и подряда, а также вещественных доказательств, в том числе тетрадей-блокнотов <данные изъяты> в которых он вел учет незаконно срубленной древесины.
Выводы суда (с учетом внесенных судом апелляционной инстанции изменений) о виновности К. в совершении восьми, а М.О. - семи незаконных рубок лесных насаждений являются правильными, они основаны на проверенных в условиях состязательного процесса материалах уголовного дела и подтверждены достаточной совокупностью всесторонне исследованных в суде с участием сторон и оцененных по правилам ст. ст. 17, 88, 307 УПК РФ доказательств, подробно изложенных в приговоре.
Анализ материалов уголовного дела свидетельствует о том, что обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, судом установлены правильно, выводы суда не содержат предположений, неустранимых противоречий и основаны исключительно на исследованных доказательствах.
Обстоятельств, влекущих отмену приговора с прекращением уголовного преследования М.О. и К., не имеется. Отмена судом апелляционной инстанции приговора в части осуждения М.О. по ч. 3 ст. 260 УК РФ (незаконная рубка в квартале N 11 выделы N 6, 7, совершенная в период с начала июля 2014 года по 11 июля 2014 года) не свидетельствует о необходимости его оправдания по остальным инкриминируемым ему преступлениям.
Доказательства в приговоре и апелляционном определении приведены с учетом результатов судебного следствия, их содержание и смысл не искажены, в том числе показаний заключившего досудебное соглашение <данные изъяты> и осужденного С.С.В., на что обращено внимание в жалобе адвокатом К.Н.А.
Все представленные суду доказательства проверены и оценены по правилам ст. ст. 87 и 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности - достаточности. При этом судом в основу обвинительного приговора приняты те доказательства, которые подтверждены другими доказательствами, в частности, показания <данные изъяты>.
Судом в соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ приведены мотивы, по которым отвергнуты другие доказательства, на которые сторона защиты ссылалась в обоснование невиновности. В частности, показания свидетелей <данные изъяты> заключение специалиста <данные изъяты>, акты аттестации (приема-передачи) за 2010 года, а также показания свидетелей <данные изъяты>.
Нарушений при проверке и оценке доказательств судом не допущено. Доказательства подробно изложены в судебных решениях, в них содержатся достаточные данные, подтверждающие выводы суда о том, что заранее созданная К. для осуществления незаконных рубок лесных насаждений группа, в которую вошел, в том числе М.О., отличалась устойчивостью (действуя с осени 2011 года по августа 2015 года), сплоченностью (состав группы на протяжении времени ее действия оставался постоянным, объединенным целью совершения нескольких преступлений и получения материальной выгоды), организованностью (в группе имелся руководитель К., все члены группы исполняли отведенные им функции, преступную деятельность маскировали под правомерную по заготовке древесины), каждый член группы имел навыки, знания и опыт в сфере лесозаготовок и совершил множество преступлений.
По смыслу закона, под рубкой лесных насаждений следует понимать их валку (в том числе спиливание, срубание, срезание, то есть отделение различными способами ствола дерева от корня), а также иные технологически связанные с ней процессы (включая трелевку, частичную переработку и (или) хранение древесины в лесу).
То обстоятельство, что вышеназванные действия непосредственно на лесных участках совершены иными участниками преступлений не исключает ответственности за это других соучастников, поскольку, как требует закон, действия всех членов организованной группы, принимавших участие в подготовке или в совершении незаконной рубки насаждений, независимо от их фактической роли квалифицируются по ч. 3 ст. 260 УК РФ.
Привлечение для рубки лесных насаждений работников бригад под руководством <данные изъяты> также не исключает виновности осужденных, поскольку с учетом разъяснений, изложенных в п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 июня 2012 года N 21 "О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования", если лицо совершило незаконную рубку лесных насаждений посредством использования другого лица, не подлежащего уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, его надлежит привлекать к ответственности как исполнителя преступления, предусмотренного ст. 260 УК РФ.
В судебных решениях достоверно установлено, что К. организовал, а потом руководил организованной группой, разработал преступную схему извлечения дохода от незаконных рубок, согласно которой изначально С.С.В. в лесных участках Орловского участкового лесничества, включенных в проект освоения лесов, излишне незаконно отводит определенный объем древесины, ведет ее черновой учет, М.О. от имени возглавляемого им юридического лица заключает с арендатором ООО "Катавлесхоз" договоры купли-продажи древесины и получает право на заготовку древесины, в том числе на лесных участках с излишне отведенными деревьями породы сосна, затем общий объем незаконно отведенной древесины делится в равных долях по 50% между М.О. и остальными участниками организованной группы, при этом М.О. получает лес, а остальные участники группы - деньги. Кроме того, К., являясь в силу занимаемой должности лицом, ответственным за выполнение лесничими участковых лесничеств мероприятий по осмотру мест рубок, также гарантировал участникам преступления, в том числе М.О., покровительство со стороны руководства лесничества в его лице, возможность беспрепятственного и бесконтрольного осуществления незаконных рубок в Орловском участковом лесничестве, в случае угрозы возможного разоблачения - решение проблем, связанных с возможным уголовным преследованием.
В свою очередь М.О., являясь активным участником организованной группы и выполняя функции исполнителя преступлений, являясь руководителем ООО "Катай", с октября 2013 года ООО "Вектор", придавая законный вид преступным действиям по незаконной рубке и обеспечивая тем самым участникам преступления беспрепятственное совершение незаконных рубок на территории Орловского участкового лесничества, предоставлял участникам организованной группы возможность отвода в рубку на территории лесных участков, приобретенных для заготовки древесины ООО "Катай" и ООО "Вектор" у ООО "Катавлесхоз", большего объема древесины, чем указано в документах, предоставлял формально оформленные договоры купли-продажи леса между ООО "Катай", с октября 2013 года ООО "Вектор" и индивидуальным предпринимателем <данные изъяты> посредством заключения ООО "Катай", с октября 2013 года ООО "Вектор" договоров подряда на заготовку древесины осуществлял незаконную рубку излишне отведенного леса, реализовывал наряду с приобретенным официально лесом незаконно заготовленную древесину - деревьев породы сосна.
Действия каждого из осужденных внешне отличались, поскольку каждый выполнял функцию, заранее отведенную ему по согласованию с другими участниками совместного преступления, каждый непосредственно своими действиями выполнял состав преступлений, указанных в приговоре, и осознавал, что действует совместно с другими соисполнителями, что его действия являются необходимым условием для совершения действий другими соучастниками, а также предвидел наступление преступного результата и желал его наступления.
Также верно судом установлено, что К. и М.О. указанные в приговоре преступления совершили с использованием своего служебного положения.
При рассмотрении уголовного дела суд руководствовался положениями Лесного кодекса Российской Федерации, иными нормативными правовыми актами в области охраны окружающей среды и природопользования, учел требования должностных инструкций осужденных об их правах и обязанностях в связи с занимаемыми должностями, что нашло отражение в приговоре.
Совокупность исследованных судом доказательств обоснованно признана достаточной для выводов о виновности как К., так и М.О. в совершении соответственно восьми и семи незаконных рубок лесных насаждений, совершенных в использованием служебного положения, в особо крупном размере.
Действия осужденных К. и М.О., с учетом обоснованно внесенных изменений судом апелляционной инстанции, по каждому из совершенных преступлений по ч. 3 ст. 260 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 декабря 2011 года N 420-ФЗ) квалифицированы верно.
Исходя из установленных фактических обстоятельств дела, оснований для квалификации указанных в приговоре деяний как единого продолжаемого преступления не имеется. Незаконные рубки леса производились при различных обстоятельствах, в частности, после окончания рубки леса на одном участке осужденные определяли новый выдел или несколько выделов для незаконной рубки, готовили технические документы, подыскивали бригаду для осуществления собственно рубки, решали иные связанные с организацией рубки вопросы в зависимости от складывающейся ситуации. Таким образом, совершены самостоятельные преступления, ответственность за которые наступает за каждое отдельно.
Принадлежность незаконно срубленных насаждений к лесному фонду судом достоверно установлена, исходя из показаний представителя потерпевшего <данные изъяты> начальника ЧОБУ "Катав-Ивановское лесничество" <данные изъяты> проектом освоения лесов лесного участка, арендуемого ООО "Катавлесхоз" и других приведенных в приговоре доказательств.
Объем незаконно срубленных лесных насаждений установлен на основании актов о лесонарушениях, ведомостей пней спиленных деревьев, актов обследования участков местности, протоколов осмотров мест происшествия, при составлении которых в соответствии с методикой все пни осмотрены в натуре и пересчитаны группами лиц, в которые входили сотрудник полиции и работник лесного хозяйства; произведен замер пней с использованием рулеток.
Вопреки доводам стороны защиты использование рулеток как средства измерения не является существенным нарушением, которое могло бы свидетельствовать о недопустимости произведенных замеров. В указанных документах, как следует из показаний работников лесного хозяйства, в частности, специалистов <данные изъяты> с учетом погрешности отражен наименьший диаметр.
Доводы о возможном неполном отражении в протоколах результатов произведенных осмотров и замеров являются предположением, противоречащим показаниям лиц, участвовавших в проводимых осмотрах, в том числе допрошенных непосредственно в судебном заседании. При составлении актов и протоколов заявлений и замечаний не имелось.
Из уголовного дела видно, что осмотры места происшествия по решению следователя проведены в отсутствие понятых с участием специалистов и иных участников следственных действий с применением технического средства фиксации хода и результатов следственного действия (фотофиксации), что соответствует положениям ч. 1.1 ст. 170 УПК РФ.
То обстоятельство, что в приложенных к протоколам осмотра места происшествия фототаблицах имеются снимки не всех спилов (пней), схожесть изображений на снимках, не свидетельствует о недопустимости данных доказательств, поскольку они отражают ход и результаты осмотра, подробно изложенные в самих протоколах, замечаний к которым у участников осмотров не возникло.
Возникшие вопросы по количеству осмотренных спилов сторона защиты имела возможность задать участникам осмотров мест происшествия, данные указанными лицами ответы получили оценку суда.
Заявления стороны защиты о недопустимости проведенных сотрудниками полиции обследований мест незаконных рубок, необходимости проведения повторного осмотра указанных мест с оформлением протоколов осмотра мест происшествия, являются надуманными. Судом приведены убедительные мотивы, по которым он отверг доводы стороны защиты о недопустимости протоколов осмотра места происшествия и обследований лесных участков.
Выводы суда об отсутствии сомнений в достоверности изложенных в протоколах обследования и осмотра места происшествия данных мотивированы, приведенные судом аргументы сомнений не вызывают, так как основаны на материалах уголовного дела и требованиях закона.
Требования, предъявляемые стороной защиты к протоколам данных следственных действий, не являются основанием для признания их недопустимыми доказательствами. Содержание указанных протоколов обследования и осмотров мест происшествия, фототаблицы к ним, в которых зафиксирован ход и результаты совершенных действий, с учетом показаний участников этих осмотров, в том числе специалистов <данные изъяты> дают возможность идентифицировать объекты осмотра и, как следствие, учесть полученные данные при расчете ущерба.
Доводы о том, что при подсчете ущерба не были учтены ранее произведенные спилы лесных насаждений, имевшие место по иным лесонарушениям и видам рубки, санитарно-оздоровительным мероприятиям, судом проверены и отвергнуты с приведением мотивов принятого решения. Приведенные судом аргументы основаны на показаниях работников лесного хозяйства <данные изъяты> отрицавших учет спилов лесных насаждений в иные периоды с приведением конкретных фактических обстоятельств, по которым ими сделан вывод об отнесении спилов к одному периоду и их образование в ходе единой рубки применительно к каждому из осмотренных выделов.
Сумма причиненного преступлениями ЧОБУ "Катав-Ивановское лесничество" ущерба установлена на основании содержащихся в материалах уголовного дела расчетах, произведенных сотрудникам Главного управления лесами, по региональным таблицам, утвержденным приказом по горнозаводской зоне, выполненных на основании Постановления Правительства Российской Федерации от 08 мая 2007 года N 273 "Об исчислении размера вреда, причиненного лесам вследствие нарушения лесного законодательства" и Постановления Правительства Российской Федерации от 22 мая 2007 года N 310 "О ставках платы за единицу объема лесных ресурсов и ставках платы за единицу площади лесного участка, находящегося в федеральной собственности", в соответствии с методикой исчисления, коэффициента и категории защищенности леса.
При проведении расчетов использовались специальные таксы и методики, каких-либо ошибок при этом не допущено.
Оснований для перерасчета суммы причиненного преступлениями ЧОБУ "Катав-Ивановское лесничество" ущерба без учета методик в связи с изменением примечания к ст. 260 УК РФ суды первой и апелляционной инстанций не усмотрели обоснованно. Примечание к ст. 260 УК РФ размеры такс и методику не устанавливает, отсылая к подзаконному акту, утвержденному Правительством Российской Федерации. Таким нормативным актом на момент совершения преступлений являлось указанное выше Постановление Правительства Российской Федерации от 08 мая 2007 года N 273, которым утверждены как таксы, так и методика для исчисления размера ущерба, причиненного лесным насаждениям или не отнесенным к лесным насаждениям деревьям, кустарникам и лианам вследствие нарушения лесного законодательства.
При этом следует отметить, что суд принял меры к выяснению правильности произведенных расчетов, как с точки зрения фактических объемов незаконно срубленной древесины, так и норм, подлежащих применению при расчете ущерба. Суд обосновал, почему принял уточненные расчеты и отверг первоначальные, сделанные непосредственно после выявления фактов незаконных рубок.
Судом приведены мотивы, по которым отвергнуто заключение специалиста <данные изъяты> представленное стороной защиты.
Несогласие одной из сторон с произведенным расчетом не может свидетельствовать о нарушениях прав участников процесса и необъективности суда.
Допрос в судебном заседании <данные изъяты> с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, по обстоятельствам содеянного другими лицами не нарушает прав осужденных, поскольку служит гарантией соблюдения судом принципов уголовного судопроизводства.
Исходя из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, положений ст. ст. 56.1 и 281.1 УПК РФ, обвиняемый по уголовному делу, выделенному в отдельное производство в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве, может по ходатайству стороны обвинения участвовать в судебном заседании по основному уголовному делу в целях дачи показаний в отношении лиц, обвиняемых в соучастии в том же преступлении; такое лицо в силу особенностей своего правового положения в уголовном процессе не является подсудимым (обвиняемым) по основному уголовному делу и в то же время как обвиняемый по выделенному уголовному делу, в силу заключенного им досудебного соглашения о сотрудничестве связанный обязательством сообщать сведения, изобличающие других соучастников преступления, по своему процессуальному статусу не является свидетелем по основному уголовному делу. На последнее и обращают внимание адвокаты в своих жалобах.
Вместе с тем допрос <данные изъяты> в судебном заседании по правилам, предусмотренным УПК РФ для свидетеля с предупреждением об уголовной ответственности по ст. ст. 307, 308 УК РФ, не свидетельствует о существенном нарушении требований уголовно-процессуального закона, повлиявшем на исход дела в отношении К. и М.О. Сторона защиты в ходе допроса не была лишена возможности задавать вопросы <данные изъяты> как лицу, дающему изобличающие осужденных показания.
Заключение досудебного соглашение о сотрудничестве само по себе не может указывать на наличие у лица, с которым заключено такое соглашение, оснований для оговора осужденных. Анализ положенных в основу приговора показаний <данные изъяты> его взаимоотношений с иными участниками группы в момент событий, ставших предметом судебного разбирательства, и поведения после выявления признаков преступлений, обоснованно позволили прийти суду к выводу об отсутствии у указанного лица оснований для оговора осужденных, а также заинтересованности в исходе дела. Сам <данные изъяты> был осужден за незаконную рубку лесных насаждений.
Нормы уголовно-процессуального закона, в том числе ст. ст. 56.1 и 281.1 УПК РФ, не содержат изъятий из установленного УПК РФ порядка доказывания по уголовным делам, собирания, проверки и оценки доказательств. Из обжалуемых судебных решений видно, что показания <данные изъяты> судом оценены в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ в совокупности с иными доказательствами по делу, суд привел убедительные мотивы, по которым принял часть показаний <данные изъяты> и по которым отверг иные его показания. При этом следует отметить, что показания <данные изъяты> содержат осведомленность о таких обстоятельствах, которые не могли знать посторонние лица, но которые нашли подтверждение иными приведенными в приговоре доказательствами.
Судом приведены мотивы, по которым он признал сведения, содержащиеся в изъятом в ходе обыска в жилище <данные изъяты> тетради-блокноте с записями, имеющими отношение к незаконным рубкам, мотивы отказа стороне защиты в проведении экспертизы содержащихся в этой тетради записей, а также по которым отверг версию защиты о том, что <данные изъяты> фальсифицировал эти записи в целях оговора осужденных.
Ознакомление с протоколом судебного заседания является правом сторон. Сторона защиты являлась непосредственной участницей судебного разбирательства, его хода и результатов, имела возможность для принесения замечаний на протокол судебного заседания и это право реализовала. Замечания рассмотрены председательствующим в соответствии с требованиями ст. 260 УПК РФ с вынесением мотивированных постановлений, в которых приведена суть замечаний и основания, по которым одни из них удостоверены, а другие отклонены.
Отказ суда апелляционной инстанции в приобщении копии аудиозаписи судебного заседания от 06 февраля 2019 года мотивирован. Нарушением предоставленного п. 2 ч. 1 ст. 53 УПК РФ права стороне защиты представлять доказательства этот отказ признать нельзя. Установлено, что судом аудиозапись судебных заседаний в соответствии с действовавшей на момент производства по делу редакцией уголовно-процессуального закона не велась, участники процесса, в том числе и со стороны защиты, суд в известность о ведении аудиозаписи не ставили, материалы аудиозаписи в порядке ч. 5 ст. 259 УПК РФ к материалам дела не приобщались.
Из уголовного дела следует, что судебное разбирательство в судах первой и апелляционной инстанций проведено объективно и беспристрастно. Как видно из материалов дела, судами соблюдался установленный уголовно-процессуальным законом порядок рассмотрения дела и принцип состязательности и равноправия сторон, которым предоставлялась возможность исполнения их процессуальных обязанностей и реализации гарантированных законом прав на представление доказательств, заявление ходатайств, а также иных прав, направленных на отстаивание своей позиции.
Все заявленные в ходе судебного разбирательства ходатайства, в том числе о необходимости назначения экспертиз, вызове и допросе в качестве свидетелей, разрешены в соответствии с требованиями ст. 271 УПК РФ с учетом мнения участников процесса и обстоятельств дела, мотивы принятых судами по итогам разрешения ходатайств решений об удовлетворении ходатайства либо об отказе в таковом в протоколах судебных заседаний и обжалуемых судебных решениях приведены, приведенные судами аргументы сомнений не вызывают.
В соответствии с требованиями п. 4 ст. 307 УПК РФ в приговоре приведены мотивы решения всех вопросов, относящихся к назначению уголовного наказания, которое К. и М.О. с учетом внесенных судом апелляционной инстанции изменений назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60 УПК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенных каждым из них преступлений, их роли в совершении преступлений, связанных с незаконными рубками лесных насаждений, а также данных о личности виновных, полно и правильно установленных смягчающих наказание обстоятельств, влияния назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семей, иных обстоятельств, известных суду на момент принятия решения.
По своему виду и размеру назначенное каждому из осужденных наказание соответствует требованиям уголовного закона, определено с учетом всех обстоятельств, имеющих существенное значение, в пределах санкции ч. 3 ст. 260 УК РФ, является соразмерным содеянному.
Выводы суда об отсутствии оснований для применения положений ч. 6 ст. 15, ст. ст. 53.1, 64, 73 УК РФ основаны на законе и мотивированы.
Вид исправительного учреждения определен в соответствии с п. "б" ч. 1 ст. 58 УК РФ.
В апелляционном порядке в полном объеме были проверены доводы апелляционных жалоб осужденного К. и адвокатов, в большей части аналогичные приведенным суду первой инстанции и в настоящих жалобах, на них даны мотивированные ответы, в приговор внесены с учетом требований закона необходимые изменения.
Изменение судом апелляционной инстанции времени окончания преступлений не свидетельствует, вопреки доводам о том стороны защиты, об уменьшении объема обвинения в незаконной рубке лесных насаждений, поскольку действия, составляющие объективную сторону состава указанного преступления, не изменились, а потому основания для снижения назначенного наказания ввиду уточнения периода осуществления незаконной рубки и вынесения за его пределы действий, направленных на сокрытие совершенного преступления, суд правомерно не усмотрел. Кроме того, уточнив время совершения преступления, суд не исключил из объема обвинения изложенные в приговоре действия, совершенные в целях придания видимости законности произведенным рубкам.
Судебное разбирательство в суде апелляционной инстанции проведено в соответствии с требованиями гл. 45.1 УПК РФ, апелляционное определение соответствует требованиям ч. 4 ст. 7, ст. ст. 389.20, 389.28 УПК РФ.
Существенных нарушений закона, повлиявших на исход дела, искажающих суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, по уголовному делу в отношении К. и М.О. не допущено, в связи с чем оснований для отмены либо внесения изменений в судебные решения не имеется.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
кассационные жалобы адвоката в интересах М.О., адвоката в интересах К. о пересмотре приговора Катав-Ивановского городского суда Челябинской области от 06 ноября 2019 года и апелляционного определения Челябинского областного суда от 05 марта 2020 года оставить без удовлетворения.
Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции может быть обжаловано в порядке, предусмотренном гл. 47.1 УПК РФ, в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.
