Кассационное определение Кассационного военного суда от 30.06.2020 N 77-119/2020. Приговор: По ч. 3 ст. 30 УК РФ, ч. 1 ст. 285 УК РФ, ч. 2 ст. 290 УК РФ (покушение; злоупотребление должностными полномочиями; получение взятки). Определение: Приговор оставлен без изменения.
КАССАЦИОННЫЙ ВОЕННЫЙ СУД
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 30 июня 2020 г. N 77-119/2020
Кассационный военный суд в составе: …
рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе защитника осужденного С.Е. - адвоката К.Д.Ю. и дополнениям к ней адвокатов К.Д.Ю. и Д.А.А. на приговор Североморского гарнизонного военного суда от 25 октября 2019 года, и апелляционное определение Северного флотского военного суда от 17 декабря 2019 года, а также постановление Североморского гарнизонного военного суда от 24 сентября 2019 года.
Заслушав доклад судьи Л.А.Г., изложившего обстоятельства дела, содержание судебных решений, принятых по нему, доводы кассационной жалобы и дополнений к ней, объяснения С.Е. и адвокатов К.Д.Ю., Д.А.А., поддержавших аргументы кассационного обращения, а также заключение прокурора З.И.В., полагавшего необходимым оставить кассационную жалобу с дополнениями без удовлетворения,
установил:
приговором Североморского гарнизонного военного суда от 25 октября 2019 года военнослужащий по контракту командир войсковой части N С.Е., несудимый, осужден:
- по части 2 статьи 290 УК Российской Федерации (в редакции Федерального Закона от 04 мая 2011 года N 97-ФЗ) с применением статьи 10 УК Российской Федерации к лишению свободы сроком на 2 (два) года,
- по части 2 статьи 290 УК Российской Федерации к лишению свободы сроком на 3 (три) года,
- по части 3 статьи 30, части 1 статьи 285 УК Российской Федерации к лишению права занимать должности на государственной службе и органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций, сроком на 2 (два) года.
На основании части 3 статьи 69 УК Российской Федерации по совокупности совершенных преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно к отбытию С. назначено 4 (четыре) года лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима.
В соответствии с частью 2 статьи 71 УК Российской Федерации, назначенное наказание С. в виде лишения права занимать должности на государственной службе и органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций, сроком на 2 (два) года.
Начало срока отбытия наказания в виде лишения свободы С. определено исчислять со дня вступления приговора в законную силу, зачтено:
- на основании пункта "б" части 3.1 ст. 72 УК Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 3 июля 2018 года N 186-ФЗ), время содержания под стражей с 27 по 28 марта 2019 года и с 25 октября 2019 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
- в соответствии с частью 3.4 статьи 72 и статьей 10 УК Российской Федерации время содержания под домашним арестом в период с 29 марта по 24 октября 2019 года из расчета 1 день за 1 день отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.
Постановлено при вступлении в законную силу приговора, отменить арест, наложенный на имущество С.
Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Северного флотского военного суда приговор в отношении С. изменен в связи с неправильным применением уголовного закона. В резолютивную часть приговора внесены изменения:
- абзац 1 резолютивной части приговора изложен в следующей редакции: "С.Е. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 290 УК Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 4 мая 2011 года N 97-ФЗ), на основании которой, с применением статей 10 и 64 УК Российской Федерации, назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 2 (два) года, без штрафа";
- абзац 4 резолютивной части приговора изложен в следующей редакции: "Окончательное наказание, на основании части 3 статьи 69 УК Российской Федерации, назначить С.Е. по совокупности преступлений путем частичного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы сроком на 4 (четыре) года, без штрафа, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима и лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций сроком на 2 (два) года";
- добавлен абзац 10 следующего содержания: "В соответствии со ст. 104.1 УК Российской Федерации конфисковать у С.Е. полученные им в результате совершения преступлений денежные средства на сумму 180 тысяч рублей, которые обратить в доход государства;
- добавлен абзац 11 следующего содержания: "Для обеспечения исполнения приговора в части конфискации денежных средств на сумму 180 тысяч рублей в отношении С., оставить без изменения наложенный арест на следующее имущество: денежные средства в размере 300 тысяч рублей, хранящиеся на его банковском счете, открытом в Мурманском отделении <данные изъяты> по адресу: <адрес>".
В остальной части приговор оставлен без изменения, а апелляционные жалобы осужденного С. и его защитника - адвоката К.Д.Ю., а также апелляционное представление государственного обвинителя М.Ю.С. - без удовлетворения.
Этим же апелляционным определением оставлено без изменения постановление Североморского гарнизонного военного суда от 24 сентября 2019 года об отказе в удовлетворении ходатайств подсудимого С. и его защитника - адвоката Давыдова А.А. о признании незаконными и, как следствие недопустимыми доказательствами по делу: постановления следователя от 27 марта 2019 года о возбуждении уголовного дела в отношении С. и принятии следователем к своему производству; о привлечении С. в качестве обвиняемого от 02 апреля, 27 июня, 17 и 26 июля 2019 года, обвинительного заключения, следственных действий, проведенных в ходе предварительного следствия с подсудимым; рапорта сотрудника ФСБ Российской Федерации об обнаружении признаков преступлений и ОРС, проведенных сотрудниками ФСБ Российской Федерации в связи с данным делом; протоколы допросов свидетелей Б., Б., Г., Э. и С..
С. признан судом виновным в том, что, являясь должностным лицом - командиром войсковой части N, обладающим организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функции в отношении всех военнослужащих указанной части, совершил получение взятки в виде денег на сумму 60 000 рублей, то есть в значительном размере, за непринятие мер, которые он мог применить либо воздержаться от их применения в отношении супругов Ф., а также в получении взятки от Б. в виде денег на сумму 120 000 рублей, то есть в значительном размере. Кроме того С., используя свои полномочия вопреки интересам службы, действуя из личной заинтересованности, покушался на получение от подчиненного Ф1 денежных средств в размере 100 000 рублей для приобретения материальных средств для нужд воинской части, повлекших существенное нарушение охраняемых законом прав и законных интересов последнего, однако не смог довести свои действия по независящим от него обстоятельствам, в связи с пресечением его противоправных действий работниками контролирующих органов.
Эти преступления совершены С. при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе защитник осужденного адвокат Кузьмин Д.Ю. выражает несогласие с состоявшимися судебными решениями, считая, что они вынесены с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального закона, ставит вопрос об их отмене и возврате уголовного дела военному прокурору Североморского гарнизона.
В обоснование этого автор жалобы, приводя положения ряда статей УПК Российской Федерации и разъяснения постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2017 года, от 29 июня 2010, от 05 марта 2004 года, от 30 июня 2015 года, от 29 ноября 2016 года, от 22 декабря 2015 года, от 16 октября 2009 года N 19, от от 09 июля 2013 года, приводит доводы, по сути, полностью повторяющие аргументы его апелляционного обращения, сводящиеся к следующим утверждениям.
Как считает защитник, судом нарушено право на защиту его подзащитного и состязательность в уголовном процессе, в основу приговора положены недопустимые доказательства, полученные с нарушением требований УПК Российской Федерации и Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности".
По мнению автора, неконкретность (противоречивость) изначально предъявленного обвинения по всем инкриминируемым эпизодам, неправильная юридическая квалификация действий С., лишило его возможности определить фактический объем обвинения, от которого он вправе защищаться, а также возможности предъявить доказательства защиты.
Далее, описывая процесс судебного следствия, указывает, что судом:
- на предварительном слушании, при разрешении ходатайства С. не исследовались необходимые процессуальные документы, в том числе постановления о привлечении в качестве обвиняемого, фабулы обвинения в обвинительном заключении;
- длительное время не рассматривались многочисленные ходатайства стороны защиты (возвращении уголовного дела прокурору в порядке части 1 статьи 237 УПК Российской Федерации, об исключении недопустимых доказательств, приобщении протокола опроса свидетеля К., вызове и допросе следователя А., лица заключившего досудебное соглашение - Б., истребовании доказательств, приобщении копий служебных документов, регламентирующих деятельность СК России), немотивированное постановление об отказе в удовлетворении которых было принято 24 марта 2019 года (по истечении 21 дня);
- не учтены существенные нарушения требований Федерального закона "Об ОРД" при проведении комплекса оперативно-розыскных мероприятий и оформлении их результатов, сотрудником УФСБ России по СФ Л..
- в нарушение статей 281, 281.1 УПК Российской Федерации при наличии возражений стороны защиты допрошены свидетели Б., Ф1., оглашены протоколы следственных действий и материалы ОРМ с участием Б., оглашены показания свидетелей: Ф2., ФЗ., Л., Э.., Г.., исследованы результаты ОРД;
- не принято во внимание заключения специалиста д. ю.н. Гр.., о наличии оснований для признания недопустимыми доказательствами протокола осмотра места происшествия от 26 марта 2019 года и материалов ОРД, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, а также необоснованно отказано в его вызове, допросе и допуске в качестве защитника наряду с адвокатом;
- исследован протокол опроса лица с его согласия К.., незаконно отказано в допросе свидетелей защиты Б. и Кр.;
- не учтены доводы защиты об отсутствия в деле чеков, предоставленных свидетелем М. следователю;
- отвергнуты показания свидетеля М. о получении от командира части С. 60 тысяч рублей в октябре 2015 года и 14 сентября 2018 года для ремонта столовой, в подтверждение которых суду были представлены оригиналы чеков.
Обращает внимание, что Ф1 в ходе предварительного и судебного следствия потерпевшим не признавался, не выяснялось какие именно его права были существенно нарушены в результате бездействия (действий) С. и какой вред причинен в результате нарушения его законных прав и интересов.
В продолжение своих доводов, защитник ставит под сомнение допустимость следующих доказательств:
- всех показаний подозреваемого, обвиняемого и в последующем свидетеля - Б. на предварительном и судебном следствии, поскольку допрошен без разъяснения ему прав по части 5 статьи 164 и главы 40.1 УПК Российской Федерации;
- протокола ОРМ "обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств" от 26 марта 2019 года с производством видеозаписи посторонним лицом на видеокамеру, поскольку имеет признаки фальсификации, в тексте присутствуют исправления, внесенные сотрудником Л. без участия С. и понятых;
- результаты ОРД, полученные сотрудником Л., с участием, в том числе Ф1., и иных лиц, со всеми приложениями, указанными в рапорте Л. от 26 марта 2019 года об обнаружении признаков преступления и переданных в соответствии с письмом из УФСБ России по СФ от 26.03.2019 года, так как были оформлены позднее 26 марта 2019 года;
- протокол опроса Ф1., в котором указано о его производстве сотрудником Л. ОРМ 26 марта 2019 года в период с 19 часов 40 минут до 20 часов 25 минут (в течение 45 минут), что объективно невозможно из-за нахождения Л. в указанный период времени на осмотре места происшествия в кабинете в/ч N в присутствии С. и 2-х понятых;
- протокол осмотра места происшествия, так как проведен и составлен с нарушением положений пункта 10 статьи 166 УПК Российской Федерации, не содержит запись о разъяснении участникам следственных действий их прав и обязанностей, в том числе С. как подозреваемому.
Также автор отмечает, что видеозапись ОРМ "Обследование помещений", содержащаяся на 6 дисках, приобщенных к протоколу, частично относится к ОРМ "Оперативный эксперимент". Кроме того, видеозапись С. и понятым не предъявлялась, копирование видеоинформации на диски с видеокамеры в их присутствии не производилось. Первоначально к протоколу приобщалась видеокассета, которая в материалах дела отсутствует. Понятые Э. и Г. подтвердили данные обстоятельства.
Далее, излагая предъявленное С. обвинение, считает, что переквалификация судом его действий не соответствуют предъявленному ему обвинению, а обстоятельства, изложенные в нем, не нашли своего фактического подтверждения в ходе судебного следствия, что указывает на наличие оснований для возвращения уголовного дела прокурору.
Обращает внимание, что С. по третьему эпизоду частично признал предъявленное ему обвинение, но не согласился с обстоятельствами в нем изложенными и юридической квалификацией инкриминируемых ему действий.
В продолжение своих довода защитник, излагая описательно-мотивировочную часть приговора, указывает, суд по первому и второму эпизодам преступлений, фактически исключил какое-либо незаконное бездействие со стороны С. и какие-либо вредные, общественно-опасные последствия, которые могли наступить для военнослужащих Ф1., Ф2. и Б.. применительно к прохождению ими военной службы. Полагает, что с учетом высказываний последних просьбы в адрес С., его действия, исходя из служебных полномочий командира войсковой части, с целью избежать для себя каких-либо негативных последствий по военной службе, можно отнести к "попустительству или покровительству по службе", квалифицирующий признак которого в тексте предъявленного обвинения С. отсутствует.
По мнению Кузьмина Д.Ю., выводы суда по первому эпизоду о том, что Ф1., действовавший в интересах своей супруги Ф2, передал денежные средства С. без каких-либо своих целей, как и Б.., противоречат доказательствам в деле, в том числе показаниям С., свидетелей С., Б., Ф1., которые были осведомлены о том, что передаваемые ими денежные средства предназначались для нужд войсковой части, осуществления ремонтных работ и закупку строительных материалов. Факт использования С. денежных средств, с целью своего личного обогащения или на иные личные нужды, как и его корыстный мотив, не доказан и носит предположительный характер.
По утверждению автора жалобы, переквалифицируя третий эпизод, суд верно указал о непредоставлении доказательств наличия у С. умысла на присвоение полученных им денежных средств, однако не установил признаки объективной стороны преступления по части 1 статьи 285 УК Российской Федерации, а в предъявленном С. обвинении таковые отсутствуют.
Отмечает, что согласно предъявленному обвинению по третьему эпизоду С. не вменялось использование им своих служебных полномочий вопреки интересам службы, которое повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства. Прокурор в судебном процессе настаивал на первоначальной квалификации.
Далее, проводя анализ документов органов предварительного следствия, указывает, что результаты ОРД не могли быть составлены и переданы из УФСБ РФ по СФ 26 марта 2019 года, поскольку в эту дату были переданы в ВСО СК России, в связи с чем, на момент возбуждения в отношении С. уголовного дела, у следователя А., кроме рапорта Бг. о получении им устного (телефонного) сообщения из УФСБ России по СФ, никаких документов не имелось, включая результаты ОРД.
Кроме того, исходя из факта вынесения постановления о возбуждении уголовного дела в 00 часов 10 минут 27 марта 2019 года, С. в силу пункта 1 части 1 статьи 46 УПК Российской Федерации при проведении осмотра места происшествия имел статус подозреваемого, однако это в протоколе не отражено, права подозреваемого в порядке статьи 51 Конституции Российской Федерации и статьи 46 УПК Российской Федерации С. не разъяснены и защитник не предоставлен.
Утверждает, что сотрудник Л. оказал морально-психологическое давление на Кп. и С., о чем свидетели пояснили в суде.
Полагает, что с учетом установленной по делу совокупности смягчающих обстоятельств, отсутствии отягчающих, данных о личности виновного, частичного признания вины по третьему эпизоду, отсутствии каких-либо вредных (негативных) последствий для Ф1, Ф2. и Б.., связанных с дальнейшим прохождением военной службы, суд назначил чрезмерно суровое и не справедливое наказание С. в виде лишения свободы, не применив положения статей 15, 64 и 73 УК Российской Федерации. Кроме того, в приговоре не отражены и не признаны смягчающими обстоятельствами: военная выслуга в календарном и льготном исчислении С. на момент постановления приговора, конкретные государственные награды, в том числе ордена, которыми он награжден, а также значительные воинские заслуги, в том числе отмеченные Почетной грамотой Министра обороны Российской Федерации.
Суд второй инстанции вышеназванные доводы защиты в полном объеме не отразил в апелляционном определении и не дал оценку нарушениям законодательства при проведении ОРМ и в судебном разбирательстве.
В заключение жалобы защитник просит отменить обжалованные судебные акты, в случае рассмотрения вопроса об отмене (изменении) меры пресечения в отношении С., учесть, что он отстранен от занимаемой должности и зачислен в распоряжение, до разрешения вопроса, в связи с возбуждением уголовного дела, находясь под домашним арестом, нарушений меры пресечения не допускал.
В дополнениях к кассационной жалобе адвокаты Кузьмин Д.Ю. и Давыдов А.А. указывают, что выводы, изложенные в определении суда апелляционной инстанции о получении С. 15 октября 2015 года 60 000 рублей исключительно от Ф1. в его личных целях, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не подтверждаются материалами дела, из которых следует, что в указанную дату Ф1. передал от себя 30 000 рублей и аналогичную денежную сумму за свою супругу Ф2 за ненаступление для них негативных последствий по службе.
Полагают, что немотивированное изменение судом второй инстанции приговора в части решения о конфискации имущества без его отмены, противоречит требованиям пунктов 10.1, 11 части 1 статьи 299, пункта 4.1 статьи 307 УПК Российской Федерации, ухудшило положение С.
Не учтены доводы С. о принадлежности ему изъятых денежных средств, полученных им в качестве денежного довольствия за период службы, не применены положения статьи 104.2 УК Российской Федерации (в редакции Федерального закона N 107-ФЗ от 10 июля 2012 года), арест на имущество в установленном порядке судом не был наложен.
Проводя анализ правоприменительной практики, считают, что преступления по двум эпизодам взятки, с учетом времени их совершения, подлежат квалификации по нормам уголовного закона в редакции Федерального закона N 324-ФЗ от 03 июля 2016 года, улучшающей положение осужденного С.
Обращают внимание, что в резолютивной части приговора отсутствует ссылка на статью 64 УК Российской Федерации, суд апелляционной инстанции, признав наличие исключительных обстоятельств для применения указанной нормы закона, фактически назначил С. наказание без учета положений этой статьи, определив более строгое наказание с применением пункта "а" части 1 статьи 104.1 УК Российской Федерации.
Рассмотрев уголовное дело, обсудив доводы кассационных жалобы и дополнений к ней, выслушав мнение сторон, Кассационный военный суд приходит к следующему.
Согласно части 1 статьи 401.15 УПК Российской Федерации основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
Таких нарушений закона из материалов уголовного дела и доводов кассационной жалобы и дополнений к ней не усматривается.
Согласно статье 401.1 УПК Российской Федерации при рассмотрении кассационной жалобы суд проверяет законность судебных решений, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального права (вопросы права). С учетом данного ограничения доводы кассационной жалобы, которые сводятся к переоценке доказательств, и в которых оспаривается правильность установления судом фактических обстоятельств содеянного С. (вопросы факта), проверке не подлежат.
Приговор, с учетом внесенных в него изменений апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Северного флотского военного суда, соответствует требованиям статьи 307 УПК Российской Федерации, в нем содержится описание преступных деяний, признанных судом доказанными, с указанием места, времени, способа совершения, формы вины, мотива, приведены доказательства, которым дана правильная юридическая оценка, детально изложены обстоятельства уголовного дела, установленные судом первой инстанции.
Судебное разбирательство по данному делу проведено полно, всесторонне и объективно, с установлением всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения данного дела, с соблюдением пределов, предусмотренных статьей 252 УПК Российской Федерации.
Все собранные по делу доказательства непосредственно исследованы в судебном заседании судом первой инстанции в соответствии с требованиями статьи 240 УПК Российской Федерации и им дана надлежащая оценка в соответствии с правилами, предусмотренными статьей 88 того же УПК с точки зрения их достаточности, полноты, допустимости и относимости для разрешения уголовного дела.
Выводы о виновности осужденного в совершении преступлений, за которые он осужден, вопреки утверждению в жалобе об обратном, подтверждаются совокупностью собранных и всесторонне исследованных доказательств по делу и соответствуют фактическим обстоятельствам совершенного преступления, установленным судом на основании показаний Б., с которым заключено досудебное соглашение (осужден приговором Североморского гарнизонного военного суда 1 августа 2019 года за совершение преступления, предусмотренного частью 1 статьи 291.1 УК Российской Федерации), свидетелей Ф1., Ф2, Бз., С., Л. и других, протоколов следственных действий, вещественных доказательств, результатов ОРД, заключений экспертов и иных документов, которые проверены и оценены судом в соответствии с положениями статей 87 и 88 УПК Российской Федерации с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности для разрешения уголовного дела.
Все доводы, выдвигавшиеся С. в свою защиту, в том числе и те, на которые имеются ссылки в жалобах защитников, в суде первой инстанции тщательно проверялись, им дана оценка, и эти доводы опровергнуты по мотивам, изложенным в приговоре.
При этом показания свидетеля М. по первым двум эпизодам о получении от осужденного денежных средств на ремонт столовой мотивированно отвергнуты судом в приговоре, как противоречивые относительно источников, размеров и цели их передачи.
Обоснованно суд отказал стороне защите и в допросе свидетеля К., поскольку он очевидцем инкриминируемых С. событий не являлся и алиби тому не создавал.
Каких-либо существенных нарушений УПК Российской Федерации, повлиявших на исход дела, судами не допущено.
Как видно из материалов дела, следователь А. после проведенного осмотра места происшествия 26 марта 2019 года в порядке статей 140, 144 - 145 УПК Российской Федерации вынес постановление о возбуждении уголовного дела в отношении С., а другой участвующий в следственном действии следователь С. составил протоколом осмотра места происшествия. Следовательно, совпадение времени при составлении указанных процессуальных документов не является нарушением УПК Российской Федерации. При этом в безотлагательных случаях, в частности когда лицо застигнуто при совершении преступления, проведение следственных действий допускается в ночное время.
При таких обстоятельствах суд правомерно не усмотрел оснований для возвращения уголовного дела прокурору.
Вопреки доводам защиты, С. задержан в качестве подозреваемого не позднее 3 часов после доставления к следователю, после чего допрошен с участием адвоката в качестве подозреваемого, с разъяснением ему прав, предусмотренных статьей 51 Конституции Российской Федерации и статьи 46 УПК Российской Федерации. Выполнение таких требований закона в обязательном порядке при проведении осмотра места происшествия с участием лица, застигнутого на месте преступления или непосредственно после его совершения, уголовно - процессуальным законом не предусмотрено.
Стороне защиты правомерно отказано судом в признании в качестве недопустимых доказательств протоколов допроса Б., как лица заключившего досудебное соглашение, так как он в ходе допросов на следствии и в суде в соответствующем статусе, изобличил другого соучастника преступления (С.), чем выполнил требования статьи 56.1 УПК Российской Федерации. Вопреки доводам адвоката, Булгакову в досудебном соглашении о сотрудничестве от 28 марта 2019 года заместителем военного прокурора Североморского гарнизона разъяснены его процессуальные права и обязанности.
Постановлением суда первой инстанции от 24 сентября 2019 года мотивированно отказано в удовлетворении ходатайства защиты о признании в качестве недопустимых доказательств результатов ОРД, в частности протокола ОРМ "Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств" от 26 марта 2019 года, так как они проведены на основании постановлений Врио начальника УФСБ по Северному флоту от 19 марта 2019 года по заявлению Ф1 о готовящемся противоправном деянии с участием С., что полностью соответствует требованиям статьи 7 Федерального закона "Об оперативно-розыскной деятельности".
Иные указанные в жалобе материалы ОРМ - протоколы опросов Ф1, Б., С. и других государственным обвинителем как доказательства вины осужденного в суде не представлялись, в основу приговора не положены.
Правомерно судом отказано в ходатайстве защиты о вызове на допрос специалиста Гр. для дачи показаний по составленному им заключению о якобы допущенных при проведении ОРМ нарушениях, так как исследованные им обстоятельства относятся к вопросам правового характера и разрешены судом при рассмотрении ходатайства защиты о признании таких доказательств недопустимыми.
Суд мотивированно отказал С. о допуске на завершающей стадии судебного следствия Гр. в качестве иного защитника, так как он не является его близким родственником, а защиту осужденного в судебном заседании по соглашению осуществляли три адвоката.
Принимая во внимание, что С., используя свои служебные полномочия вопреки интересам службы, действуя из иной личной заинтересованности с целью создания мнимого благополучия в войсковой части N, потребовал от подчиненного по службе Ф1 передачи 100 тыс. рублей на ремонт объектов части, что повлекло существенное нарушение его прав и законных интересов, и такие действия происходили под контролем сотрудников правоохранительных органов, его действия правильно квалифицированы по части 3 статьи 30 и части 1 статьи 285 УК Российской Федерации. Тот факт, что Ф1 не признавался в качестве потерпевшего, на законность приговора не влияет, так как непризнание того таковым не свидетельствует о том, что его права и законные интересы не нарушены действиями осужденного.
Вопреки мнению адвоката переквалификация действий осужденного с части 2 статьи 290 на часть 3 статьи 30 и часть 1 статьи 285 УК Российской Федерации не повлекла за собой нарушение его права на защиту. Указанные преступления относятся к категории должностных и направлены против интересов государственной власти и государственной службы, ответственность за которые установлена Главой 30 УК Российской Федерации.
Ранее предъявленное С. обвинение по части 2 статьи 290 УК Российской Федерации по своему объему включало в себя то обвинение, по которому настоящим приговором он осужден по части 3 статьи 30 и части 1 статьи 285 УК Российской Федерации, так как содержало те же фактические обстоятельства дела, которые установлены судом при осуждении С.
При этом необходимо отметить, что санкция части 3 статьи 30 и части 1 статьи 285 УК Российской Федерации более мягкая в сравнении с санкцией части 2 статьи 290 УК Российской Федерации.
Таким образом, требований статьи 252 УПК Российской Федерации о пределах судебного разбирательства судом соблюдены, а положение осужденного в данном конкретном случае не ухудшено.
Юридическая квалификация совершенных С. преступлений правильная, в том числе по первому эпизоду с учетом требований статьи 10 УК Российской Федерации, поскольку действующая редакция части 2 статьи 290 УК Российской Федерации предусматривает более строгое дополнительное наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, то есть является более тяжкой.
При назначении осужденному наказания суд первой инстанции в качестве смягчающих наказание обстоятельств учел, что он ранее к уголовной ответственности не привлекался, положительно характеризовался по военной службе и в быту, награжден государственными и ведомственными наградами, является ветераном военной службы, а также характер и степень общественной опасности преступлений против государственной власти и интересов государственной службы.
Выводы суда первой инстанции и данная им оценка доказательствам в соответствии с положениями статьи 389.9 УПК Российской Федерации были предметом проверки суда апелляционной инстанции, который, проверив законность, обоснованность и справедливость приговора суда первой инстанции, внес в него соответствующие коррективы, указав мотивы принятого решения. Апелляционное определение соответствует требованиям закона.
Суд апелляционной инстанции законно сослался в определении о назначении осужденному наказания по первому эпизоду с применением положений статьи 64 УК Российской Федерации, так как при постановлении приговора суд первой инстанции не назначил осужденному обязательное дополнительное наказание в виде штрафа, на что обращала внимание сторона обвинения в апелляционном представлении.
Назначенное С. наказание за каждое из преступлений и по их совокупности является справедливым, оснований для его смягчения, а также применения положений части 6 статьи 15 и статьи 73 УК Российской Федерации не имеется.
Иные доводы кассационной жалобы и дополнений к ней, не относящиеся в силу закона к предмету судебного разбирательства в кассационном порядке, оставлены без проверки.
Таким образом, оснований для удовлетворения кассационной жалобы защитника К.Д.Ю. и дополнений к ней последнего и защитника Д.А.А. не усматривается.
Руководствуясь статьями 401.13 и 401.14 УПК Российской Федерации, Кассационный военный суд
определил:
кассационную жалобу защитника-адвоката К.Д.Ю. с дополнениями к ней адвокатов К.Д.Ю. и Д.А.А. в интересах осужденного С.Е. на приговор Североморского гарнизонного военного суда от 25 октября 2019 года, и апелляционное определение Северного флотского военного суда от 17 декабря 2019 года, а также постановление Североморского гарнизонного военного суда от 24 сентября 2019 года оставить без удовлетворения.
