Апелляционное определение Второго апелляционного суда общей юрисдикции от 03.03.2020 N 66а-124/2020 Требование: О присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок. Решение: Требование удовлетворено частично.
ВТОРОЙ АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 3 марта 2020 г. N 66а-124/2020
Судебная коллегия по административным делам Второго апелляционного суда общей юрисдикции в составе: …
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Р. на решение Челябинского областного суда от 21 ноября 2019 года по административному делу N 3а-172/2019 по административному иску Р. о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок.
Заслушав доклад судьи Второго апелляционного суда общей юрисдикции Б.Н.А., объяснения Р. и его представителя адвоката В.О.Н., поддержавших доводы апелляционной жалобы, представителя прокуратуры Челябинской области Я.Н.В., возражавшей против доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия
установила:
Р. обратился в Челябинский областной суд с административным исковым заявлением о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, ссылаясь на то, что является обвиняемым по уголовному делу N 5802480, возбужденному 28 августа 2014 года следственной частью Следственного управления УМВД России по городу Челябинску (далее - СЧ СУ УМВД России по г. Челябинску). Длительность производства по уголовному делу на момент подачи административного иска составила 5 лет 1 месяц 13 суток и обусловлена незаконными и недостаточно эффективными действиями органов предварительного следствия, которые после неоднократного прекращения уголовного дела в отношении Р. по реабилитирующим основаниям незаконно его возобновляли и осуществляли дальнейшее уголовное преследование Р., допускали волокиту, необоснованно объединили не связанные между собой эпизоды в одно производство. Уголовное дело не имеет правовой и фактической сложности, и Р. не совершалось действий, влияющих на увеличение длительности срока расследования, принимались меры к ускорению производства по делу путем подачи жалоб, которые признавались органами следствия и прокуратуры обоснованными в части длительности срока предварительного следствия. 28 ноября 2018 года защитником Р. подано заявление об ускорении производства по уголовному делу. С учетом указанных обстоятельств, а также ссылаясь на то, что длительность расследования ограничивает его конституционные права и свободы, Р. просил взыскать в его пользу денежную компенсацию за нарушение права на судопроизводство в разумный срок в размере 10000000 рублей, исходя из расчета по 2000000 рублей за каждый год уголовного судопроизводства.
Решением Челябинского областного суда от 21 ноября 2019 года в удовлетворении административного иска Р. отказано.
В апелляционной жалобе Р. просит отменить указанное решение и принять новое об удовлетворении его требований, ссылаясь на то, что судом неправильно определены дата начала и общая продолжительность уголовного преследования, выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, допущено нарушение норм процессуального права.
Относительно доводов, изложенных в апелляционной жалобе, заинтересованными лицами УМВД России по г. Челябинску и прокуратурой Челябинской области представлены возражения.
Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции извещены надлежащим образом. В соответствии с требованиями части 7 статьи 96 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации информация о времени и месте судебного заседания суда апелляционной инстанции размещена на официальном сайте Второго апелляционного суда общей юрисдикции в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет" 11 февраля 2020 года.
При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции рассмотрел административное дело в отсутствие неявившихся лиц.
Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующему.
В силу положений части 1 статьи 250 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и части 1 статьи 1 Федерального закона от 30 апреля 2010 года N 68-ФЗ "О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" (далее - Закон о компенсации) лицо, полагающее, что государственным органом, органом местного самоуправления, иным органом, организацией, должностным лицом нарушено его право на судопроизводство в разумный срок, включая досудебное производство по уголовному делу, может обратиться в суд с административным исковым заявлением о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок.
Согласно части 5 статьи 250 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации административное исковое заявление о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок может быть подано в суд в шестимесячный срок со дня вступления в законную силу приговора суда, вынесенного по данному делу, либо других принятых дознавателем, начальником подразделения дознания, начальником органа дознания, органом дознания, следователем, прокурором, руководителем следственного органа, судом решения, определения, акта, которыми прекращено уголовное судопроизводство. При условии, что лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, установлено, административное исковое заявление о присуждении компенсации может быть подано также до окончания производства по уголовному делу в случае, если продолжительность производства по уголовному делу превысила четыре года и заинтересованное лицо ранее обращалось с заявлением об ускорении рассмотрения уголовного дела в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации.
Аналогичные положения предусмотрены частями 6 и 7 статьи 3 Закона о компенсации.
Из частей 2 и 3 статьи 1 Закона о компенсации также следует, что компенсация за нарушение права на судопроизводство в разумный срок присуждается в случае, если такое нарушение имело место по причинам, не зависящим от лица, обратившегося с заявлением о присуждении компенсации, и не зависит от наличия либо отсутствия вины органов, допустивших такое нарушение. При этом нарушение установленных законодательством Российской Федерации сроков рассмотрения дела само по себе не означает нарушения права на судопроизводство в разумный срок.
Статья 6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации закрепляет необходимость осуществления уголовного преследования, назначения наказания и прекращения уголовного преследования в разумный срок, а также критерии определения разумности срока уголовного судопроизводства, в том числе досудебного производства: правовая и фактическая сложность уголовного дела, поведение участников уголовного судопроизводства, достаточность и эффективность действий суда, прокурора, руководителя следственного органа, следователя, начальника подразделения дознания, органа дознания, дознавателя, производимых в целях своевременного возбуждения уголовного дела, установления лица, подлежащего привлечению в качестве подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления, осуществления уголовного преследования или рассмотрения уголовного дела, и общая продолжительность уголовного судопроизводства.
Разрешая спор, суд первой инстанции, исследовав материалы уголовного дела N 5802480, подробно изложил в решении хронологию досудебного производства по делу и пришел к выводу, что началом уголовного преследования Р. следует считать 27 января 2015 года, когда в отношении него было возбуждено уголовное дело N 5802704 по признакам состава преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, по факту хищения денежных средств ЗАО "УЗМК" путем злоупотребления доверием под предлогом инвестирования проекта по организации школьного питания, производство по которому в конечном итоге было соединено с уголовным делом N 5802480, возбужденным 28 августа 2014 года в отношении неустановленного лица по части 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации по факту хищения принадлежащих <данные изъяты> М.В. денежных средств.
Как установлено судом, в одно производство с указанным делом также были объединены уголовные дела, возбужденные 27 октября 2014 года в отношении <данные изъяты> О.В. по части 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации по факту хищения денежных средств ЗАО "УЗМК" по предварительному сговору с неустановленным преступником, 14 февраля 2012 года - в отношении неустановленного лица по части 1 статьи 165 Уголовного кодекса Российской Федерации по факту причинения крупного материального ущерба ООО ТД "Ладья", 29 октября 2015 года - в отношении Р. и <данные изъяты> О.В. по части 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации по факту хищения путем обмана и злоупотребления доверием денежных средств ЗАО "УЗМК" под предлогом заключения договоров займа, 2 февраля 2016 года - по статье 196 Уголовного кодекса Российской Федерации по фактам совершения неустановленными лицами из числа руководителей ООО "УралПродТорг" умышленных действий, заведомо влекущих банкротство этой организации и причинение крупного ущерба ЗАО "УЗМК", 9 января 2017 года - по статье 196 Уголовного кодекса Российской Федерации по фактам совершения неустановленными лицами из числа руководителей, заявивших о банкротстве ООО "Октябрь", ООО "Школьное питание", ООО "ПК МИР", ООО ПК "ЗлатПродТорг", действий по преднамеренному банкротству юридического лица, 26 июня 2019 года - по части 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации по факту хищения бюджетных денежных средств с причинением ущерба муниципальному образованию город Челябинск в особо крупном размере.
В ходе производства по уголовному делу по факту причинения имущественного ущерба ЗАО "УЗМК", по которому Р. было предъявлено обвинение по части 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, его действия были переквалифицированы с предъявлением 31 марта 2018 года обвинения по пунктам "а", "б" части 2 статьи 165 Уголовного кодекса Российской Федерации. 13 сентября 2019 года Р. предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, по факту хищения путем обмана денежных средств в размере 12182735 рублей 35 копеек, принадлежащих субъекту Российской Федерации "Челябинская область" и муниципальному образованию "город Челябинск".
Исключив периоды, в которые Р. не подвергался уголовному преследованию в связи с вынесением постановлений о прекращении в отношении него уголовного дела, которые впоследствии были отменены, суд признал, что общая продолжительность уголовного преследования Р. в рамках производства по уголовному делу с момента начала осуществления уголовного преследования (27 января 2015 года) до дня поступления административного иска о присуждении компенсации в Челябинский областной суд (11 октября 2019 года) составила 4 года 3 месяца.
Установленные судом фактические обстоятельства досудебного производства по уголовному делу, Р. в апелляционной жалобе по существу не оспаривает, однако, в частности, полагает, что суд неправильно определил дату начала его уголовного преследования, которое необходимо исчислять с момента возбуждения уголовного дела N 5802480 - с 28 августа 2014 года, поскольку с этого времени все действия органов следствия были направлены на изобличение его в совершении предполагаемого преступления.
Эти доводы нельзя признать состоятельными с учетом следующего.
Под началом уголовного преследования в соответствии с абзацем 2 пункта 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 марта 2016 года N 11 "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" понимается принятие в отношении лица одного из процессуальных решений, указанных в части 1 статьи 46 или части 1 статьи 47 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми оно признается подозреваемым либо обвиняемым, или момент, с которого в отношении лица начато производство одного из процессуальных действий в порядке, предусмотренном частью 1.1 статьи 144 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, либо следственных действий, направленных на его изобличение в совершении преступления, предшествующих признанию его подозреваемым или обвиняемым.
Согласно части 1.1 статьи 144 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, разъясняются их права и обязанности, предусмотренные настоящим Кодексом, и обеспечивается возможность осуществления этих прав в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы, в том числе права не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, круг которых определен пунктом 4 статьи 5 настоящего Кодекса, пользоваться услугами адвоката, а также приносить жалобы на действия (бездействие) и решения дознавателя, начальника подразделения дознания, начальника органа дознания, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа в порядке, установленном главой 16 настоящего Кодекса.
Как следует из материалов уголовного дела, данное дело было возбуждено 28 августа 2014 года в отношении неустановленного лица, соответственно, Р. не относится к лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, и следственных действий, направленных на его изобличение в совершении преступления, предшествующих признанию его подозреваемым, вопреки доводам административного истца, не проводилось, в связи с чем суд первой инстанций пришел к правильному выводу о том, что началом уголовного преследования административного истца следует считать момент возбуждения в отношении него уголовного дела по признакам состава преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, - 27 января 2015 года.
Правильно определив дату начала уголовного преследования в отношении административного истца, суд первой инстанции, в то же время, по мнению судебной коллегии, неверно исчислил общий срок досудебного производства по уголовному делу.
Как разъяснено в пунктах 51 и 54 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 марта 2016 г. N 11 "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок" общая продолжительность уголовного судопроизводства определяется с момента начала осуществления уголовного преследования до момента принятия решения по результатам досудебного производства либо вступления в законную силу итогового судебного решения. Следует иметь в виду, что в общую продолжительность судопроизводства включается период с момента прекращения производства по уголовному делу до момента отмены постановления (определения) о прекращении производства по делу, если в качестве заявителя выступает потерпевший или гражданский истец. Вместе с тем при предъявлении требований о компенсации подозреваемым или обвиняемым указанный период не учитывается, поскольку в течение этого срока названное лицо не подвергалось уголовному преследованию, за исключением случаев, когда постановление (определение) о прекращении производства по делу или прекращении уголовного преследования отменено по жалобе подозреваемого или обвиняемого (часть 7 статьи 3 Закона о компенсации, часть 5 статьи 250 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, статьи 24 и 25, часть 2 статьи 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).
Из содержания обжалуемого решения следует, что суд исключил из срока досудебного производства по уголовному делу периоды с 22 июня 2018 года по 5 августа 2018 года, с 7 января 2019 года по 15 апреля 2019 года, с 1 июня 2019 года по 24 июня 2019 года, указав, что в данные периоды Р. не подвергался уголовному преследованию в связи с прекращением в отношении него уголовного дела.
Из материалов дела следует, что 21 июня 2018 года старшим следователем СЧ СУ УМВД России по г. Челябинску <данные изъяты> Т.В. вынесено постановление о прекращении уголовного преследования в отношении Р. по основанию, предусмотренному пунктом 2 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в деянии Р. состава преступления, которое 20 июля 2018 года было отменено постановлением первого заместителя прокурора Челябинской области Л. В.А.
Постановлением старшего следователя СЧ СУ УМВД России по г. Челябинску <данные изъяты> Т.В. от 6 января 2019 года уголовное преследование в отношении Р. прекращено по основанию, предусмотренному пунктом 1 части 1 статьи 27 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с непричастностью к совершению преступления.
Данное постановление отменено начальником СЧ СУ МВД России по г. Челябинску <данные изъяты> Н.А. 24 января 2019 года.
Также постановление о прекращении уголовного преследования и уголовного дела в отношении административного истца по основанию, предусмотренному частью 4 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в деянии Р. состава преступления, было вынесено заместителем начальника отдела СЧ СУ УМВД России по г. Челябинску <данные изъяты> М.А. 31 мая 2019 года и отменено постановлением заместителя прокурора г. Челябинска <данные изъяты> А.В. 13 июня 2019 года.
При таких обстоятельствах, учитывая разъяснения, содержащиеся в пункте 54 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 марта 2016 г. N 11 "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок", из общей продолжительности уголовного преследования в отношении административного истца подлежат исключению периоды с 22 июня 2018 года до 19 июля 2018 года, с 7 января 2019 года до 23 января 2019 года, с 1 июня 2019 года до 12 июня 2019 года.
Продолжительность предварительного расследования в отношении ФИО1 по состоянию на дату обращения с настоящим иском в суд составила 4 года 6 месяцев 16 дней, а не 4 года 3 месяца, как ошибочно указал суд в решении.
При определении разумности и продолжительности срока производства по уголовному делу суд первой инстанции принял во внимание, что уголовное дело N 5802480 имеет определенную сложность, обусловленную объемом уголовного дела, вменяемыми административному истцу составами преступлений, а также необходимостью проведения значительного числа следственных действий, в том числе экспертиз.
Вместе с тем правовая и фактическая сложность уголовного дела сама по себе не может оправдать общую продолжительность уголовного преследования.
При разрешении вопроса о наличии оснований для присуждения Р. компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, судом первой инстанции не принят во внимание тот факт, что длительность досудебной стадии уголовного преследования по данному делу связана, в том числе, с нераспорядительными и неэффективными действиями органов предварительного следствия, что подтверждается неоднократными на протяжении длительного периода отменами постановлений, касающихся вопроса прекращения уголовного преследования административного истца, возвращением в декабре 2015 года первым заместителем прокурора г. Челябинска уголовного дела в следственные органы для производства дополнительного следствия, а также значительными периодами бездействия по уголовному делу со стороны органов предварительного следствия.
Согласно представленной следственным органом в материалы административного дела справке-хронометражу от 8 ноября 2019 года и материалов уголовного дела N 5802480 какие-либо следственные действия по уголовному делу не осуществлялись в феврале 2016 года, июле 2016 года, с 11 января 2017 года по 5 апреля 2017 года, с 29 августа 2018 года по 21 ноября 2018 года, с 27 февраля 2019 года по 17 мая 2019 года, с 14 июня 2019 года по 11 сентября 2019 года. В указанные периоды, которые в совокупности составляют более 1 года, действия органов представительного не могут быть признаны своевременными и эффективными, что судом при вынесении решения учтено не было.
Судебная коллегия не может также согласиться с выводом суда первой инстанции о том, что обстоятельства, связанные с длительностью проведения по делу дополнительной экономической экспертизы, не свидетельствуют о неэффективности в действиях органов предварительного расследования.
Из материалов дела, в том числе из постановления начальника ГСУ ГУ МВД России по Челябинской области <данные изъяты> А.В. от 16 мая 2019 года, которым удовлетворена жалоба адвоката В.О.Н., действующей в интересах Р., в части длительности срока предварительного расследования, ходатайства о продлении срока проведения дополнительной комиссионной судебной экономической экспертизы общества с ограниченной ответственностью "Аналитический центр "Алгоритм" от 17 апреля 2019 года усматривается, что 24 октября 2017 года начальником отдела СЧ СУ УМВД России по г. Челябинску <данные изъяты> Д.В. вынесено постановление о назначении по уголовному делу N 5802480 дополнительной судебной экономической экспертизы, производство которой было поручено экспертам общества с ограниченной ответственностью "Аналитический центр "Алгоритм". Документы, необходимые для проведения экспертизы были представлены в экспертное учреждение следственным органом в период с 27 ноября 2017 года по 30 марта 2018 года. В связи с недостаточностью объема информации для проведения экспертизы экспертным учреждением 31 июля 2018 года был направлен запрос в следственный орган о предоставлении недостающей документации, которая в объеме, необходимым для производства экспертного исследования, представлена по состоянию на 17 апреля 2019 года не была, что влияет на сроки экспертного исследования. При этом постановление о назначении вышеуказанной экспертизы от 24 октября 2017 года было отменено начальником СУ УМВД по г. Челябинску <данные изъяты> А.Ю. постановлением от 21 июня 2018 года, впоследствии признанным незаконным и отмененным постановлением врио заместителя начальника ГСУ ГУ МВД России по Челябинской области <данные изъяты> А.С. от 8 августа 2018 года.
Указанные обстоятельства свидетельствуют, что на сроки проведения экспертизы повлияли действия органа предварительного расследования по несвоевременному предоставлению в экспертное учреждение необходимой документации для проведения экспертного исследования, незаконная отмена постановления о назначении экспертизы, а не исключительно, как указал суд в решении, специфика и объем необходимых исследований.
Суд первой инстанции необоснованно не учел, что на чрезмерную длительность и неэффективность предварительного следствия по уголовному делу N 5802480 указано в представленных в материалы административного дела многочисленных (более 20) требованиях прокуратуры Челябинской области и прокуратуры г. Челябинска.
Так, в требовании первого заместителя прокурора области от 8 августа 2017 года N 16/1-44-2017 в адрес начальника ГСУ ГУ МВД России <данные изъяты> А.В. указано, что изучением уголовного дела в прокуратуре области установлено, что расследование уголовного дела N 5802480 проводится неактивно и безынициативно, допускаются факты волокиты и бездеятельности; по уголовному делу не проведены в полном объеме необходимые следственные действия, направленные на установление обстоятельств, указанных в статье 73 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, требования части 2 статьи 21 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не выполняются. В требованиях заместителей прокурора г. Челябинска в адрес начальника СУ УМВД России по г. Челябинску от 23 сентября 2015 года N 32-2015, от 8 декабря 2015 года N 32-2014, от 1 декабря 2016 года N 32-2016, от 22 января 2016 года N 32-2016, от 11 октября 2016 года N 32-2016, от 17 июля 2017 года N 32-2017, от 20 октября 2017 года N 32-2017, от 9 ноября 2017 года N 32-2017, от 16 марта 2018 года N 43-2018, от 16 апреля 2018 года N 43-2018, от 20 апреля 2018 года N 43-2018, от 30 мая 2018 года N 43-2018, от 2 августа 2018 года N 423ж-2018, от 24 августа 2018 года N 43-2018, от 14 сентября 2018 года N 43-2018, от 28 января 2019 года N 423ж-2018, от 13 июня 2019 года, от 24 июня 2019 года N 43-2019, от 15 июля 2019 года N 43-2019, от 20 августа 2019 года N 43-2019 указывалось на не проведение следственным органом необходимых следственных действий по уголовному делу, не принятие исчерпывающих мер по установлению события преступления и изобличению лица или лиц, виновных в его совершении.
Прокуратурой города Челябинска, по имеющимся в административном деле сведениям, за период расследования уголовного дела N 5802480 в связи с нарушением требований статьи 6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в адрес начальника ГСУ ГУ МВД было внесено более 8 представлений.
Постановлениям руководства ГСУ ГУ МВД России от 15 мая 2019 года, 16 мая 2019 года были удовлетворены жалобы адвокатов Р.Г.В. в части длительности расследования уголовного дела N 5802480.
3 декабря 2018 года постановлением начальника отдела СЧ СУ МВД России по г. Челябинску <данные изъяты> Т.В. удовлетворено ходатайство защитника Р.Г.В. адвоката В.О.Н. в порядке статьи 6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации об ускорении производства по делу.
Оценка данным доказательством судом в решении не дана. Между тем они также свидетельствуют о недостаточности и неэффективности действий органов следствия на стадии предварительного расследования по уголовному делу N 5802480, чрезмерности сроков его расследования.
Оценивая изложенные обстоятельства, судебная коллегия приходит к выводу о том, что на стадии досудебного производства органами предварительного расследования было допущено нарушение требований статьи 6.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации о разумности срока осуществления уголовного досудебного производства.
Учитывая общую продолжительность уголовного судопроизводства, объем уголовного дела, его сложность, поведение административного истца, который препятствий к проведению предварительного расследования не чинил, действия органов предварительного следствия, судебная коллегия считает продолжительность расследования дела чрезмерной и не отвечающей требованию разумного срока, а также установленным факт нарушения права административного истца на уголовное судопроизводство в разумный срок в ходе досудебного производства по делу, что является основанием для присуждения компенсации.
Выводы суда первой инстанции об отсутствии оснований к удовлетворению требований административного искового заявления Р. основаны на неправильном толковании норм материального права и не соответствуют обстоятельствам дела, что в силу пункта 3 части 2 и пункта 3 части 3 статьи 310 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации является основанием для отмены решения суда и принятия нового решения.
Принимая во внимание практику Европейского Суда по правам человека, требования административного истца, обстоятельства дела, по которому было допущено нарушение, его продолжительность и значимость последствий для административного истца, судебная коллегия считает, что требуемая ими сумма 10 000 000 рублей является чрезмерной, и определяет размер компенсации равным 30 000 рублей.
Из материалов дела следует, что административным истцом при обращении в суд уплачена государственная пошлина в размере 300 рублей, в связи с чем на основании части 1 статьи 111 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации данная сумма подлежит возмещению административному истцу.
Решение о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок подлежит исполнению за счет средств федерального бюджета Министерством финансов Российской Федерации (часть 2 статьи 5 Закона о компенсации).
Заявленное в суде апелляционной инстанции стороной административного истца ходатайство о вынесении частного определения в отношении прокуратуры города Челябинска удовлетворению не подлежит, так как достаточные основания, предусмотренные статьей 200 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, для вынесения такого определения отсутствуют.
Руководствуясь статьями 309, 311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия
определила:
Решение Челябинского областного суда от 21 ноября 2019 года отменить.
Административное исковое заявление Р. о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок удовлетворить частично.
Взыскать с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет средств федерального бюджета в пользу Р. компенсацию за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок в размере 30 000 (тридцать тысяч) рублей, судебные расходы по уплате государственной пошлины в сумме 300 рублей.
В остальной части административного искового заявления Р. отказать.
