Частное определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 07.05.2020 N 77-641/2020 Об обращении внимания председателей городского и районного судов на допущенные существенные нарушения уголовно-процессуального закона при рассмотрении настоящего уголовного дела и необходимость принятия необходимых мер по предотвращению подобных нарушений в будущем.
ВТОРОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
ЧАСТНОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 7 мая 2020 г. N 77-641/2020
Судебная коллегия по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции в составе: …
рассмотрев уголовное дело по кассационной жалобе адвоката Б.Б.О. в защиту интересов осужденного О. на приговор Чертановского районного суда г. Москвы от 25 сентября 2019 года и апелляционное постановление Московского городского суда от 19 декабря 2019 года,
установила:
постановлением Чертановского районного суда г. Москвы от 25 сентября 2019 года отклонено ходатайство потерпевшей ФИО7 о прекращении уголовного дела в отношении О., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 161 УК РФ.
По приговору Чертановского районного суда г. Москвы от 25 сентября 2019 года О., родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> **, несудимый, осужден по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 161 УК РФ к 1 году лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, с зачетом времени содержания под стражей в период с ДД.ММ.ГГГГ до вступления приговора в законную силу из расчета один день за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима, с учетом положений ч. 3.3 ст. 72 УК РФ.
Апелляционным постановлением Московского городского суда от 19 декабря 2019 года данный приговор оставлен без изменения.
Согласно информации УФСИН России по Тамбовской области 14 февраля 2020 года О. освобожден по отбытию срока наказания.
Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Второго кассационного суда общей юрисдикции от 7 мая 2020 года приговор Чертановского районного суда г. Москвы от 25 сентября 2019 года, апелляционное постановление Московского городского суда от 19 декабря 2019 года, а также постановление Чертановского районного суда г. Москвы от 25 сентября 2019 года в отношении О. отменены, и дело направлено на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе суда.
Судом кассационной инстанции выявлены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.
Как следует из материалов уголовного дела, 15 июля 2019 года, в день уведомления сторон об окончании следственных действий и разъяснения права на ознакомление с материалами уголовного дела, потерпевшей ФИО7 было заявлено ходатайство об освобождении ФИО1 от уголовной ответственности по ч. 3 ст. 30 и ч. 1 ст. 161 УК РФ, прекращении уголовного дела, поскольку обвиняемый загладил причиненный преступлением ущерб, со стороны потерпевшей претензий к нему не имеется (т. 1, л.д. 200). При этом ранее, ДД.ММ.ГГГГ, потерпевшая *** сообщила, что получила от защитника в качестве возмещения материального ущерба и компенсации морального вреда, причиненных ФИО1, 5000 рублей, примирилась с ним, ей принесены извинения (т. 1, л.д. 169, 170).
Аналогичное ходатайство потерпевшая подала в Чертановский районный суд г. Москвы 13 сентября 2019 года (т. 2, л.д. 21 - 22).
В судебном заседании потерпевшая *** вновь заявила ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении О. по тем же мотивам, обвиняемый и его защитник данное ходатайство поддержали.
Постановлением Чертановского районного суда г. Москвы от 25 сентября 2019 года указанное ходатайство потерпевшей *** отклонено (т. 2, л.д. 30 - 31).
В обоснование принятого решения суд указал, что прекращение уголовного дела в случае примирения с потерпевшим является правом, а не обязанностью суда. Суд также сделал вывод о том, что с учетом конкретных обстоятельств совершения преступления, личности подсудимого в случае прекращения уголовного дела не будут достигнуты цели наказания, предусмотренные ст. 43 УК РФ.
Данное постановление вынесено, как следует из протокола судебного заседания, в подготовительной части судебного заседания, до принятия решения о рассмотрении уголовного дела в особом порядке и до начала судебного следствия, то есть до изложения государственным обвинителем предъявленного подсудимому обвинения и до исследования обстоятельств, характеризующих личность подсудимого.
В этот же день, 25 сентября 2019 года, в отношении О. был постановлен обвинительный приговор.
С решением суда первой инстанции согласился Московский городской суд, оставивший приговор в отношении О. без изменения, сославшись на отсутствие обязанности суда прекратить уголовное дело в связи с примирением сторон даже при наличии к тому формальных оснований.
Между тем, в соответствии с ч. 1 ст. 5 УК РФ лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.
Согласно ч. 1 ст. 43 и ч. 1 ст. 60 УК РФ наказание применяется только к лицу, признанному виновным в совершении преступления.
В силу требований п. п. 4, 5, 7 ст. 299 УПК РФ вопросы, виновен ли подсудимый в совершении преступления, подлежит ли он наказанию за совершенное преступление и каким должно быть наказание, разрешаются в совещательной комнате при постановлении приговора.
Исходя из положения ч. 7 ст. 316 УПК РФ, судья постановляет обвинительный приговор и назначает подсудимому наказание только тогда, когда он придет к выводу, что обвинение, с которым согласился подсудимый, обоснованно, подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.
Сформулировав в подготовительной части судебного заседания вывод о необходимости достижения в отношении О. целей наказания, судья в нарушение требований ч. 1 ст. 14, ч. 3 ст. 15 УПК РФ фактически предрешил вопрос о его виновности, чем лишил участников уголовного судопроизводства возможности осуществления гарантированных законом прав на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон беспристрастным судом.
Кроме того, согласно ст. 25 УПК РФ суд вправе на основании заявления потерпевшего прекратить уголовное дело в отношении лица, обвиняемого в совершении преступления средней тяжести, в случаях, предусмотренных ст. 76 УК РФ, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред.
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Определении от 21 июня 2011 года N 860-О-О, указание в ст. 25 УПК РФ на право, а не обязанность прекратить уголовное дело не означает произвольное разрешение данного вопроса уполномоченным органом или должностным лицом, которые, рассматривая заявление о прекращении уголовного дела, не просто констатируют наличие или отсутствие указанных в законе оснований для этого, а принимают соответствующее решение с учетом всей совокупности обстоятельств, включая вид уголовного преследования, особенности объекта преступного посягательства, наличие выраженного свободно, а не по принуждению волеизъявления потерпевшего, чье право, охраняемое уголовным законом, нарушено в результате преступления, изменение степени общественной опасности деяния после заглаживания вреда, личность обвиняемого, обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность.
Отклонив ходатайство потерпевшей о прекращении уголовного дела в отношении Оганнисяна в связи с примирением только на том основании, что такое прекращение является правом, а не обязанностью суда, без приведения конкретных обстоятельств, препятствующих такому решению, суд первой инстанции разрешил данный вопрос произвольно, то есть грубо нарушил требования ч. 4 ст. 7 УПК РФ о законности, обоснованности и мотивированности каждого постановления судьи.
Об очевидной небрежности судьи при рассмотрении данного вопроса свидетельствуют многочисленные опечатки в указании фамилии подсудимого по всему тексту постановления от 25 сентября 2019 года, которые допущены судьей также и в постановлении о назначении судебного заседания по итогам предварительного слушания от 12 сентября 2019 года (т. 2, л.д. 16 - 17).
Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, справедливость и беспристрастность решения судьи гарантируются всей совокупностью уголовно-процессуальных средств и процедур, включающих контроль со стороны вышестоящих судебных инстанций, обязанных при выявлении того, что приговорили иное судебное решение вынесены незаконным составом суда, отменить его и направить уголовное дело на новое рассмотрение (определения от 19 марта 2009 года N 237-О-О, от 21 ноября 2013 года N 1807-О, от 29 мая 2014 года N 1048-О, от 29 сентября 2015 года N 2082-О, от 28 января 2016 года N 115-О, от 25 мая 2017 года N 1032-О др.).
Однако Московский городской суд не только не устранил допущенные судом первой инстанции нарушения, но и продублировал его незаконные выводы в апелляционном постановлении, надлежащим образом не проверил все доводы апелляционных жалоб, в нарушение положений ч. 4 ст. 7, п. 7 ч. 3 ст. 389.28 УПК РФ, п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 ноября 2012 года N 26 "О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции", вынес, по существу, немотивированное, то есть произвольное решение.
Указанные обстоятельства, свидетельствующие о недействительности проведенного судебного разбирательства по делу, сами по себе явились основанием для отмены состоявшихся судебных решений с передачей данного дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Вместе с тем, судебная коллегия обращает внимание и на другие грубые нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные судами первой и апелляционной инстанций.
В силу ч. 1 ст. 6 УК РФ наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
В соответствии с ч. 1 ст. 60 УК РФ лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учетом положений Общей части УК РФ. Более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания.
В силу требований ст. ст. 307 и 308 УПК в приговоре следует указывать мотивы принятых решений по всем вопросам, относящимся к назначению уголовного наказания, освобождению от него или его отбыванию.
В частности, согласно п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 года N 58 "О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания" в случае, если в санкции статьи наряду с лишением свободы предусмотрены другие виды наказаний, решение суда о назначении лишения свободы должно быть мотивировано в приговоре.
В нарушение данных требований уголовно-процессуального закона вывод суда о назначении О. наиболее строгого вида наказания, предусмотренного санкцией ч. 1 ст. 161 УК РФ, и на срок, который с учетом применения ч. ч. 1 и 5 ст. 62, ч. 3 ст. 66 УК РФ является близким к максимальному, также носит произвольный характер, поскольку объективно по делу установлены обстоятельства, характеризующие осужденного исключительно с положительной стороны.
Произвольно, то есть без указания конкретных мотивов принятого решения, суд назначил О. и отбывание наказания в исправительной колонии общего режима. При этом в соответствии с п. 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года N 55 "О судебном приговоре" в тех случаях, когда суд назначает осужденному к лишению свободы отбывание наказания в исправительной колонии общего режима вместо колонии-поселения, в приговоре должны быть приведены обстоятельства совершения преступления и данные о личности виновного, учитываемые судом при принятии такого решения.
По мнению судебной коллегии, приведенные грубые нарушения уголовно-процессуального закона свидетельствуют о пренебрежительном отношении судей, председательствовавших в судебных заседаниях судов первой и апелляционной инстанций, к обязанности мотивировать выносимые судебные решения, что является абсолютно недопустимым, исходя из положений ч. 1 ст. 46 Конституции Российской Федерации.
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, каждый при рассмотрении любого предъявленного ему уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона, исходя из презумпции невиновности обвиняемого и при предоставлении ему и его защитнику процессуальных возможностей по отстаиванию своей позиции; реализация права на справедливое судебное разбирательство невозможна, если суд не выслушал и не оценил по существу все аргументы, представленные в ходе судебного процесса его участниками со стороны обвинения и защиты, и не обеспечил им равные процессуальные права (Определение от 8 июля 2004 года N 237-О).
В этой связи судебная коллегия указывает судьям, рассмотревшим уголовное дело в отношении О. в первой и апелляционной инстанциях, на существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые не позволили сторонам реализовать право на справедливое судебное разбирательство.
Согласно ч. 1 ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.
В силу ч. 4 ст. 29 УПК РФ если при судебном рассмотрении уголовного дела будут выявлены нарушения прав и свобод граждан, а также другие нарушения закона, допущенные при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом, то суд вправе вынести частное определение, в котором обращается внимание соответствующих организаций и должностных лиц на факты нарушений закона, требующие принятия необходимых мер.
Таким образом, целью вынесения частного определения суда является констатация факта нарушения закона конкретным должностным лицом, в частности судьей, рассмотревшим дело, и принятие мер по предупреждению таких нарушений в будущем. Частным определением может быть доведена информация о таких фактах и до сведения должностных лиц, к компетенции которых также относится принятие мер по предупреждению подобных нарушений в будущем.
Согласно ст. 29 Федерального конституционного закона от 7 февраля 2011 года N 1-ФКЗ "О судах общей юрисдикции в Российской Федерации" председатель суда города федерального значения наряду с осуществлением полномочий судьи соответствующего суда, а также иных процессуальных полномочий в соответствии с федеральными законами осуществляет следующие функции: организует работу суда и руководит организацией работы судебных коллегий, организует работу по повышению квалификации судей, по изучению и обобщению судебной практики, вносит в квалификационную коллегию судей субъекта Российской Федерации представления о квалификационной аттестации судей суда города федерального значения и судей районных судов.
В соответствии со ст. 35 этого же Федерального конституционного закона председатель районного суда наряду с осуществлением полномочий судьи и иных процессуальных полномочий в соответствии с федеральными законами осуществляет полномочия по организации работы суда, организует работу по повышению квалификации судей.
В развитие указанных выше положений закона постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 ноября 2007 года N 52 "О сроках рассмотрения судами Российской Федерации уголовных, гражданских дел и дел об административных правонарушениях" даны разъяснения о том, что председателям судов необходимо осуществлять постоянный контроль за движением уголовных дел, вносить на обсуждение семинаров и президиумов судов результаты ознакомления с работой судей районных судов, судей, рассматривающих апелляционные жалобы и представления, в целях предотвращения в дальнейшем в судебной деятельности ошибок в применении норм процессуального законодательства и устранения причин волокиты.
Пунктом 2 статьи 12 Кодекса судейской этики, утвержденного VIII Всероссийским съездом судей 19 декабря 2012 года, установлено правило о том, что судья, имеющий организационно-распорядительные полномочия в отношении других судей (председатель суда, заместитель председателя суда), в своей профессиональной деятельности должен не только исполнять обязанности по отправлению правосудия, но и добросовестно выполнять возложенные на него административные полномочия, поддерживать высокий уровень профессиональной квалификации в сфере судебного администрирования и способствовать повышению эффективности исполнения служебных обязанностей другими судьями.
Именно в указанных целях судебная коллегия также приходит к выводу о необходимости обратить внимание председателя Московского городского суда, председателя Чертановского районного суда г. Москвы на выявленные по уголовному делу в отношении О. существенные нарушения закона и необходимость принятия необходимых мер по предотвращению подобных нарушений впредь.
На основании изложенного, руководствуясь ч. 4 ст. 29 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
Указать судье Чертановского районного суда г. Москвы Ч., судье Московского городского суда А.И.Б. на допущенные при рассмотрении уголовного дела в отношении О. существенные нарушения уголовно-процессуального закона и на недопустимость таких нарушений в будущем.
Обратить внимание председателя Московского городского суда на допущенные судьей Московского городского суда А.И.Б. и судьей Чертановского районного суда г. Москвы Ч. существенные нарушения уголовно-процессуального закона при рассмотрении настоящего уголовного дела и необходимость принятия необходимых мер по предотвращению подобных нарушений в будущем.
Обратить внимание председателя Чертановского районного суда г. Москвы Д.В.Н. на допущенные судьей данного суда Ч. существенные нарушения уголовно-процессуального закона при рассмотрении настоящего уголовного дела и необходимость принятия необходимых мер по предотвращению подобных нарушений в будущем.
О принятых мерах сообщить во Второй кассационный суд общей юрисдикции в месячный срок со дня получения копии настоящего частного определения.
